.
Первыми вызов бросили сами студенты Академии. Вслед за многими образованными молодыми людьми в бурные годы, последовавшие за смертью «Железного царя», они старались избавиться от оков прошлого и занять более социально ответственную позицию. Одним из маяков для «шестидесятников», для поколения 1860-х гг., стала фигура Николая Чернышевского, сына провинциального священника. Его роман «Что делать?» 1863 г. яростно защищал идеи социального эгалитаризма, сексуальной эмансипации и жертвенного самоотречения и стал евангелием для прогрессивной молодежи. Для учащихся Академии более релевантна была другая работа Чернышевского, написанная десятью годами ранее, – «Эстетические отношения искусства к действительности»354. Утверждая, что искусство должно отражать реальный мир, прежде всего мир простых людей, автор призывал осуждать несправедливости существующего порядка. Знаменитым стал его призыв к искусству стать «учебником жизни», а не украшать дворцы правящего класса355.
Идея яростной критики концепции «искусства ради искусства» нашла благодарных последователей в лице учащихся Академии. В 1863 г., том самом, когда Salon des Refusés бросил вызов парижскому художественному истеблишменту, 14 выпускников Академии отказались участвовать в конкурсе на золотую медаль, по условиям которого требовалось создать произведение на тему из скандинавской мифологии. Движение возглавил Иван Крамской, художники основали кооперативную мастерскую по модели, описанной в «Что делать?». Это предприятие со временем потерпело крах, но уже следующая попытка художественного освобождения, предпринятая в 1870 г., оказалась успешной. Общество передвижных художественных выставок стало той группой, которая радикально изменила русскую живопись, создав подлинной национальную школу, соблюдавшую два завета Чернышевского: описывать реальность и критиковать язвы общества своими «морально возмутительными» холстами356.
Верещагину Чернышевский также оказался полезен. Позднее он напишет в пространных размышлениях о своем творчестве: «Понятие об искусстве как служащем абсолютной красоты… устарело. Современному искусству, кроме чистой, абсолютной красоты… подай еще искренность, чувство меры… и другие факторы… прямо связанные со вседневною жизнью на всех поприщах»357. Но в отличие от товарищей, Верещагин в своем мятеже против Академии пошел собственным, особенным путем. Он продолжил обучение и вскоре сблизился с молодым либеральным профессором Александром Бейдеманном, который пригласил его вместе выполнить заказ на роспись нового русского кафедрального собора святого Александра Невского в Париже.
