— Он видел Баренса, следившего за Бетье и преподавателем?
— Да.
— Но из боязни, что его обвинят, а с другой стороны, из желания вывести полицию на правильный след, он поручил Корнелиусу говорить за него.
— Именно это он и утверждает. Ему нельзя верить, согласны? Он виновен.
Жан Дюкло проявлял признаки нетерпения. Остинг же был спокоен как человек, готовый ко всему. Он что-то сказал, и инспектор сразу перевел.
— Он говорит, хотите верьте, хотите нет, но Попинга был его другом и благодетелем.
— Что вы собираетесь с ним делать?
— Отдать в руки правосудия. Он сознался, что был там.
Под воздействием коньяка голос Пейпекампа звучал громче обычного, жесты были резкими и решения носили соответствующий характер. Он хотел проявить категоричность перед иностранным коллегой, пытаясь спасти как свою личную репутацию, так и репутацию своей страны.
Приняв серьезный вид, он снова нажал кнопку.
Тотчас вошел полицейский. Постукивая по столу разрезным ножом, Пейпекамп приказал:
— Уведите этого человека — он задержан. Я вызову его позже.
Сказано было по-голландски, но достаточно красноречивый тон позволял понять смысл.
Инспектор встал.
— Я закончу расследование дела и не забуду подчеркнуть вашу роль. Разумеется, ваш соотечественник свободен.
Он и не догадывался, что Мегрэ, наблюдая за его жестикуляцией, за его горящими глазами, думал: «Через несколько часов, старина, когда успокоишься, ты горько пожалеешь о содеянном!..»
Пейпекамп открыл дверь, но комиссар не уходил.
— Хотел бы просить вас еще об одной, последней любезности, — произнес он с необычной вежливостью.
— Слушаю вас, дорогой коллега.
— Сейчас нет и четырех часов. Сегодня мы могли бы воспроизвести события того трагического вечера со всеми действующими лицами, в той или иной степени причастными к делу. Не запишете ли фамилии? Госпожа Попинга, Ани, господин Дюкло, Баренс, Винанды, Бетье, Остинг и наконец господин Ливенс, отец Бетье.
— Вы хотите…
— Восстановить события с того самого момента, когда в зале гостиницы «Ван Хасселт» закончилась лекция.
Наступила тишина. Пейпекамп размышлял.
— Я позвоню в Гронинген, — ответил он, — посоветуюсь с начальством.
И наблюдая за реакцией присутствующих, он, не вполне уверенный в уместности своей шутки, добавил:
— Кое-кого, например, не хватает. Конрад Попинга не может…
— Его роль исполню я, — поставил точку Мегрэ.
И, сопровождаемый Жаном Дюкло, ушел, бросив напоследок:
— Спасибо за великолепный обед.
