Линь Мин кивнул и пересказал душераздирающий опыт Сяо Мосянь.
После того, как Божественная Мечта выслушала его, она глубоко вздохнула. Она уже ожидала, что все будет именно так.
«Линь Мин… на счет этого… У меня пока нет хорошего решения…»
Божественная Мечта покачала головой. Линь Мин был суженным Сяо Мосянь, и у них даже будет ребенок. Если бы не было великого бедствия, она могла бы отвести Линь Мина в расу демонов, чтобы сделать предложение и помочь с браком.
К сожалению, теперь это невозможно. Насколько бы талантлив ни был Линь Мин, ничего не выйдет.
Расы монстров и демонов были озабочены настоящим. Что касается будущего, его можно было бы обсудить в будущем. С надвигающимся извержением великого бедствия обе их расы были в опасном положении, балансируя на грани вымирании. Кто знал, есть ли у них вообще будущее?
Линь Мин замолчал. А Божественная Мечта сказала: «Линь Мин, не будь поспешен в решениях. Некоторые вопросы просто нельзя разрешить. Я изо всех сил постараюсь изменить мнение Демонического Рассвета не только ради тебя, но и ради человечества. Как бы ни были ничтожны наши надежды, я должна попытаться.
Через несколько дней начнется праздник долголетия. Я знаю, что ты будешь напряжен и подавлен, но, несмотря ни на что, ты не должен волновать Демонический Рассвет. Его самая любимая внучка теперь беременна твоим ребенком, и он должен ненавидеть тебя всем своим сердцем. Если ты будешь спорить с ним на пиршестве долголетия, это только добавит масла в огонь и ухудшит ситуацию».
Когда Божественная Мечта договорила, она встала и улетела.
Все прошлые дни она постоянно вела переговоры с расами монстров и демонов, пытаясь понять позицию, которую они планировали занять в великом бедствии. Но результаты лишь порождали беспокойство в её сердце.
Возможно, человечество действительно потеряло бы двух союзников в лице расы монстров и демонов.
Если так, то любовь Линь Мина к Сяо Мосянь, несомненно, превратилась бы в трагедию.
Думая об этом, настроение Божественной Мечты окутало темные облака.
Расы монстров и демонов могли склонить головы в покорности, но человечеству некуда было отступать!
День шел за днем.
Сяо Мосянь была помещена под домашний арест в ее комнатах. Весь день она тратила на еду, купание, сон или безделье.
Император Монстров несколько раз приходил к Сяо Мосянь. Однако она оставалась совершенно безмолвной, как будто и не видела его.
Император Монстров мог только глубоко вздыхать. Он знал, что все, что он скажет, бесполезно.
