Тем не менее, мастер божественной руны действительно заинтересовался божественными рунами Линь Мина. Он спросил: «И какие же у тебя есть руны? Давай взглянем!»
Линь Мин еще не достал своих божественных рун. Если бы этот продавец увидел, что у него было так много редких рун, он мог бы попросить просто до нелепого высокую цену.
Линь Мин сказал: «Если я смею так говорить, то, естественно, у меня при себе немало рун».
Когда Линь Мин закончил говорить, он продолжил смотреть на сокровища. Его первоначальная идея состояла в том, чтобы выбрать наугад некоторые предметы, а затем прибрать и сломанный императорский нефрит. Однако он сразу же отверг эту идею после того, как подумал об этом.
Он передумал из-за того, что помимо фрагмента императорского нефрита другие предметы вообще не нужно было оценивать. Если бы он выбрал случайную кучку вещей и затем добавил еще и этот странный императорский нефритовый фрагмент, это неизбежно вызвало бы подозрения продавца.
Было ясно, что этот продавец не понимал, что такое этот фрагмент императорского нефрита, и Линь Мин, задерживаясь здесь, был подозрительным с самого начала. Если он возьмет императорский нефритовый фрагмент с кучей других вещей, это будет слишком подозрительно.
Подумав об этом, Линь Мин прямо взял фрагмент императорского нефрита, а затем несколько раз повернул его в руке, и вдруг обратившись к Сяо Мосянь: «Сянь”Эр, я помню, ты говорила, что твой дядя хотел усовершенствовать магический инструмент своей жизни, но ему нужно было духовное сокровище Императора? Полное духовное сокровище Императора будет слишком роскошным вариантом, но фрагмента должно быть более чем достаточно. И раз скоро как раз состоится торжественный 103 000-й день рождения твоего дяди, может мне подарить ему этот фрагмент духовного сокровища?»
Линь Мин сымпровизировал на месте. Откуда бы у Сяо Мосянь появился дядя, которому нужно было духовное сокровище Императора, чтобы дополнить магический инструмент своей жизни?
Но Сяо Мосянь была умной молодой женщиной; она сразу поняла, что Линь Мин хотел скрыть свои намерения купить этот сломанный нефрит и избежать подозрений старика.
«Может ли этот сломанный нефрит быть сокровищем?»
Сяо Мосянь почувствовала, что все это слишком невероятно. Но, независимо от того, было ли решение Линь Мина правильным или нет, она не погубила бы его игру. Не раскрывая озадаченного выражения, она явила самый беспомощный взгляд, который только могла и со смущением в тоне сказала: «Сэр Линь, тебе не кажется, что этот подарок… слишком уж печальный? На праздновании моего дяди будут люди со всех сторон света, и если ты выберешь только лишь фрагмент духовного сокровища, тогда… не думаешь ли ты, что это будет выглядеть несколько жалко? Ты должен знать, что мой дядя занимается большинством дел моей семьи. Если у него сложится плохое впечатление от тебе, я боюсь, что наши дела…»
