Этот вопрос, да еще брошенный на него взгляд с тем же выражением, с каким на него смотрели весь этот день, привели его в отчаяние, и ему захотелось ответить, что, напротив, все из рук вон плохо, что у него в кармане пистолет и что так и тянет пустить его в ход.
Вместо этого он сказал, не скрывая раздражения:
– А почему бы и нет?
– Тебе удалось хоть немного отдохнуть?
– Нет.
Обычно он говорил «да», даже если это было не так; устает он или отдыхает – это никого не касается.
– Тебе сказали, что Элиана будет сниматься в фильме?
– Да, мне только что сообщил об этом какой-то дурно воспитанный молодой человек.
– Ты что, сердишься?
– Ничуть.
– Если тебя не ввели в курс дела раньше, так только потому, что лишь сегодня вечером...
– Да мне все равно.
– Ты не в духе.
Она нахмурилась и с подозрением спросила:
– А ты случайно не выпил?
Вопреки очевидности – ведь она была рядом и несомненно чувствовала запах – он уронил:
– Нет.
– Прошу тебя об одном – не показывай своего настроения... Мы в доме моего брата... Хотя бы ради Элианы, ради ее карьеры, ведь это так важно... Конечно, я не права, не надо было мне настаивать на твоем приходе... Ты знаком с новой женой Ламбера?
Ну зачем ему знать какую-то жену Ламбера?!
Кристина сделала знак молодой женщине, и та послушно подошла к ним.
– Мой муж... Люсетта Ламбер... Знакомьтесь, я вас оставляю.
Она исчезла, а он не знал, о чем говорить; дама, казалось, была еще в большем недоумении. Она вполне могла быть одной из внучатых племянниц его матери, работать на заводе или в магазине дешевых товаров. Слишком долго она плохо питалась и не следила за собой, а теперь на нее надели, как маскарадный костюм, платье из жесткой парчи и украсили драгоценностями, которые выглядели на ней поддельными. Ей изменили прическу, завили ресницы, как будто надели на лицо маску – но прежние черты трогательно проступали сквозь нее.
Она некстати спросила его:
– Вы ведь бываете здесь не часто, правда? Я вас никогда не видела.
Он кивнул, и она продолжала, пытаясь найти взглядом точку опоры в пространстве:
– Филипп славный парень, и такой простой! И жена его тоже. Боюсь, она не любит меня, считает втирушей. А я...
Он представил себе на ее месте эльзаску, и ему захотелось кричать. Его просто заманили в западню. Все подстроено, шито белыми нитками. Его просто мистифицируют и с этой целью в доме разыгрывают фарс. Разве эти две раскрашенные куклы могут быть настоящими женщинами? А человек с орденской лентой? Да это же явный статист!
