И когда я купался вечером в море, он мне все вспоминался.
Я стою пред началом времен.
После гибели мира.
Страшный суд совершили боги. Прекрасный остров погрузился в море, нахлынули волны, сотряслась земля, разрушилось все, дивные дворцы и храмы. Появились чужеземные воины, оскверняя кровью руины.
Люди. Они слышали песню бездны.
И кровь проступила на солнце,
и медленно едкою тьмою покрылся
извечный свет.
Зло и разрушенье охватили мир. Зло – от людских сердец, разрушенье – это плачут боги? Горы колебались. Дрожала земля. Конец.
Это нельзя пережить,
Это нельзя понять.
Она приходила часто к древней гробнице и, прижав руки к камням, подолгу стояла. Душа ее каменела.
Как пережить то, что увидела она, вернувшись из Египта… Люди рассказывали и о новых страшных слухах, будто и Египет скоро ждет гибель, а те, кто успели уплыть с острова Феры, вряд ли спаслись. Остров Феру все любили, там жили веселые, искусные мастера. Зловещим было, когда он погрузился в волны.
Так прошло много времени с той поры, как она вернулась на Крит. Проходили долгие месяцы. Люди не знали, ради чего жить.
Знакомые горы таинственны.
Вдали шумит море.
Когда прошел тот ужас, меня стало мучить одно. Я попытаюсь рассказать о том, как учил меня жрец.
И вспомнив все, что увидела здесь на Крите – изуродованную землетрясением землю, разрушенные чудные города, где теперь пировали чужеземные воины – замерла, стояла долго, недвижно.
И вдруг упала на колени.
Она поняла, почему жрецы не давали ей посвящения ни в храме Изиды, ни в храме Великой Богини.
И сокровенным было то, что ей открывалось:
В какой-то момент, пройдя через ад, на грани безумья и горя, человек находит тишину.
Упасть на колени и почувствовать животворящую нежность травы, шелест листьев над головой.
Тишина наполнила весь мир, мягкая и хрупкая на ощупь.
И красота была неистребима. В ней бог раскрывался до того, как родился на земле.
На грани безумья и боли, ты все поймешь. Где красота становится бессмертьем.
Она встала и шла по камням, их было много – острых, разбросанных везде, похожих на страшные развалины колон в Фестосе.
Так вот зачем она вернулась из Египта. «Что тебе еще осталось, только дочь твоя и пепел».
Что тебе еще осталось…
Старый жрец приютил девочку в горах. В том святилище, о котором эти новые воины еще не знали.
Вот что ее так звало сюда.
В один злосчастный день и роковую ночь погиб наш мир.
Что тебе еще осталось, только дочь твоя и пепел. Она шла по мертвой земле, где раньше цвели сады, к Кноссу. Там стоял полуразрушенный и поруганный дворец, и в оскверненных святилищах чужие воины насиловали жен и дев.
