Наш военный агент в Токио, генерал-майор Подтягин, стремился открыть японский кредит без передачи золотого залога. К сожалению, сделать это ему не удалось. Партнёры не хотят восстановления и открытия новой кредитной линии в зачёт военно-кредитного соглашения 1914 года. Хотя по этой договорённости мы ещё не полностью использовали заёмные средства. И в Токио также ранее были переданы под него залоговые средства.
Генерал вновь стал прохаживаться по кабинету.
— К чему я это вам, полковник, так подробно рассказываю? Как мне представляется, версия о том, что японцы стремятся взять под контроль места хранения золота, имеет, по-видимому, некоторые основания. Вместе с тем следует учитывать, что они получали и получат залоговое обеспечение золотом ещё в соответствии с официальными соглашениями.
Здесь причина может быть иной. В ней следует самым тщательным образом разобраться. Прошу вас для этого задействовать оперативные возможности. И проинформировать о непонятном для нас интересе японцев к золоту, принимаемых контрмерах вашего прямого начальника — главу военной контрразведки адмирала Колчака генерал-майора Рябикова.
Я, со своей стороны, доложу о нашем разговоре Верховному…
Кроме указанного, поручу генерал-лейтенанту Сурину, послезавтра выезжающему в Токио для приёмки закупленного военного имущества, конфиденциально переговорить по данному вопросу с нашим послом Крупенским и военным агентом Подтягиным.
Если у вас появятся новые версии или же первичные результаты расследования сигнала, будьте любезны незамедлительно мне доложить, — подвёл итог беседе Розанов.
Проводив прищуренным и настороженным взглядом в спину уходящего из кабинета Блонкиса, генерал задумался.
«А какое поручение от Колчака в отношении меня самого, Розанова, имеет руководитель одного из ключевых отделов военной контрразведки? Доверять этим людям вряд ли стоит. Они не забывают "красный" период в моей биографии и относятся ко мне с подозрительностью. Одна надежда на благосклонность начальника контрразведки генерала Рябикова как "собрата по несчастью" из-за службы у красных, — размышлял командующий.
Но может так случиться, что если контрразведка доложит адмиралу о моих особых отношениях с японцами, информация об интересе самураев к русскому золоту приобретёт иное звучание.
Недоброжелатели в штабе Колчака преподнесут правителю близость с «сынами Микадо» как моё стремление лично контролировать русский золотой запас в обход указания Верховного всячески избегать передачи Токио золота в качестве залога под военные поставки.
