Но вела она себя так, что все выглядело иначе: жалась ко мне на тенте от фургона столько, сколько мне было угодно, а я лежал с ней, надеясь, что она наконец уступит. Но уступать она не собиралась, как луна, которая не собиралась менять свой путь на небе. Мейбл хотела только одного — выйти замуж.
Я помог ей спрыгнуть с повозки, и мы направились обратно к дому. По-прежнему прижимаясь ко мне, она молчала — догадывалась, что толком говорить не умеет. Чтобы сесть на лошадь, я с трудом освободился от нее.
Вид у нее был жалкий, она держала меня за щиколотку, и я боялся, что сейчас она заревет.
— Приезжай еще, — сказала она. — Здесь страшная тоска, я никого не хочу видеть, кроме тебя.
Не успел я немного отъехать, как мне стало ее жаль. По пути домой я решил, что не мешает приехать и попробовать еще раз. Это стоит трудов.
Утром уверенность моя ослабла. Поспал я всего два-три часа, и тут явился отец и стал трясти мою чертову ступню. Начинался длинный-длинный день.
В воскресенье вечером Джонни вернулся из Панхендла, а в понедельник нанялся к нам поденщиком. Скорее всего, он просто заглянул проведать меня во время завтрака. Только что мы купили партию скота, и нужно было клеймить всех новых телят. Словом, когда отец вернулся с утренней проездки, он предложил, чтобы Джонни поработал у нас, и Джонни согласился.
— Когда я говорю «работать», я имею в виду именно это, — сказал папа. — Если будешь рассиживаться на заднице, не увидишь ни доллара.
— От работы я никогда не бегал, — ответил Джонни. — Бывает, конечно, работенка прямо на меня скроенная. Разве у вас нет такой работы, которую вы любите больше других дел, мистер Фрай?
Отец фыркнул. Терпеть он не мог, когда Джонни философствовал.
— Больше всего на свете я люблю вообще не работать, — сказал он.
Прямо с порога Джонни наехал с вопросом: хорошо ли я заботился о его девушке?
— Ты имеешь в виду Мейбл? — сказал я. — Еще как! При каждом удобном случае.
— Спасибо, друг, — сказал он. — Только я не про нее. Похоже, ты и не догадываешься, о ком это я?
— Знать не знаю. Неужели об Анни Элденфелдер?
Так мы дурачились, поддразнивая друг друга. Честное слово, я был рад, что он вернулся. Вместе с Джонни все приобретало совсем другой вкус.
С его появления не прошло и недели, как мы всерьез поцапались с папашей Молли. Чего нам делать не следовало, так это воевать с ее папочкой, мы ведь хорошо знали о том, как она к нему относится и что ссориться с ним значило поссориться с ней самой. Но события не всегда подвластны нашей воле.
