— Вот, — сказал он, — газета «Дейли телеграф» от 9-го ноября 1917 года.
Газета затрепетала в его руках, словно ожила.
— Разворот, — продолжал Эльдад будничным голосом. — На одной стороне сообщение о том, что в Петрограде левые максималисты во главе с Лениным совершили военный переворот. На другой — Декларация Бальфура, провозглашающая Палестину национальным очагом еврейского народа.
Стартовали два движения: коммунизм и сионизм.
Где сегодня мы и где они?
Трудно передать впечатление от слов, сказанных этим человеком. Никакому Кашпировскому не достигнуть подобного эффекта.
Сила доктора Эльдада заключалась в исступленной правдивости. Не было у него ни задних мыслей, ни тайного расчета. Самые, казалось бы, упрощенные понятия возвращал он в состояние творческого хаоса, преобразив их экспрессивным накалом духовного пафоса. С аристократической непринужденностью переходил его ум от проблемы к проблеме, не сковывая себя устоявшимися представлениями.
Свойственный доктору Эльдаду экстремизм являлся, в сущности, выражением возведенного в абсолют индивидуализма. Многие не разделяли его взглядов, но и они восхищались силой этого интеллекта и беспощадностью анализа. В многочисленных эссе доктора Эльдада форма определяется содержанием. Каждое слово живет, течет, мерцает, выступая с потрясающей и даже пугающей обнаженностью.
Кем же был доктор Исраэль Эльдад? Основоположником максималистского направления в сионизме, идеологом тотального подхода к решению национальных проблем, историком, эссеистом, террористом, аналитиком, переводчиком, апологетом идеи целостного и неделимого Израиля без арабов. Этот перечень можно продолжить.
К нему не подступиться с обычными мерками. Не Герцль был его духовным учителем, а Фридрих Ницше, семь томов которого Эльдад с таким мастерством перевел на иврит. Сам же Эльдад был скромен в самооценке: «Для историков я учитель. Для учителей — историк. И те, и другие считают меня политиком. Политики же видят во мне просто непрактичного человека».
Правые считали его чуть ли не предателем. Левые пренебрежительно пожимали плечами. Опять, мол, этот Шайб со своими чудачествами. Настоящая фамилия Эльдада — Шайб. Сложилось так, что почитатели называли его Эльдадом, противники — Шайбом.
Уже в 90-х годах доктор Эльдад неожиданно для всех выступил за создание палестинского государства, но к востоку от Иордана. Он не возражал даже против соглашения с Арафатом.
«Если арабы признают, что земля к востоку от Иордана — это их Палестина, то они получат от еврейского народа финансовую и экономическую помощь, о которой не смеют и мечтать. Если же король Хусейн не пойдет на это, то от него можно будет избавиться, как от его деда Абдаллы. Рано или поздно, он получит пулю», — писал Эльдад, сохранивший и в глубокой старости убежденность в том, что физическое устранение противников является целесообразным и оправданным, когда речь идет о благе государства.
