— Кофе, Мегрэ?
— Да.
— Рюмку коньяку?
Нет! Если он выпьет коньяку, то может задремать. Он и так чувствовал тяжесть во всем теле, как это случалось всегда в какой-то момент любого расследования, когда он пытался понять преступников, с которыми имел дело.
— Похоже, вы его арестовали?
Он молча посмотрел на хозяина пивной большими глазами.
— Я прочитал об этом в одной из газет, которая вышла в полдень. Там говорится, что на этот раз вы задержали настоящего убийцу. Ну и пришлось же вам с ним помучиться! Кое-кто утверждал, что, как и Джека Потрошителя, вы его никогда не поймаете.
Мегрэ допил кофе, зажег трубку и вышел на воздух, раскаленный, неподвижный, зажатый между улицами и низким небом цвета грифельной доски.
В кабинете инспекторов сидел нищий. На нем — пиджак, который совсем не сочетался с остальной одеждой.
Это был пресловутый пиджак Марселя Монсина.
— Где вы его нашли? — спросил Мегрэ.
— На углу около моста Аустерлиц.
Он обращался не к бродяге, а к своим инспекторам.
— Что он сказал?
— Что нашел пиджак на берегу.
— Когда?
— Сегодня утром, в шесть часов.
— А брюки?
— Тоже. Их было двое друзей. Они поделили костюм. Того, что в брюках, мы не нашли, но за этим дело не станет.
Мегрэ подошел к бродяге, осмотрел пиджак и, действительно, увидел след сигареты.
— Сними.
Под пиджаком сорочки не оказалось, только нательная рубаха.
— Ты уверен, что это было сегодня утром?
— Мой друг подтвердит. Его зовут Большой Поль. Эти господа знают его.
Мегрэ тоже знал. Он протянул пиджак Торрансу.
— Отнеси Моэрсу. Я не знаю, возможно ли, но необходимо определить, давнишний след сигареты или нет. Скажи ему, что в данном случае период в двадцать восемь часов. Ты понял!
— Да, шеф.
— Был ли пиджак прожжен прошлой ночью или сегодня утром…
Он направился в свой кабинет.
— Ну, как они там?
— Лапуэнт заказал пиво и бутерброды.
— На двоих?
— Бутерброды — да. Тот пьет минеральную воду.
Мегрэ толкнул дверь. Лапуэнт сидел на его месте, обложившись бумагами, делал какие-то пометки и выискивал, какой вопрос бы еще задать.
— Зря ты открыл окно. Только жарче стало.
Он пошел закрыть его. Монсин следил за ним с упреком, как животное, которое мучают дети, а оно не может защищаться.
— Ну что ж, посмотрим… Вопросы, ответы. Ничего нового.
— Что слышно?
— Звонил господин Ривьер и сообщил, что будет защитником. Он хотел сразу же приехать. Я порекомендовал ему обратиться к судебному следователю.
— Ты правильно сделал. Еще?
— Звонил Жанвье. С бульвара Сен-Жермен. В кабинете у него много скребков, различных инструментов, которые вполне могли бы служить орудием преступления. В спальне он нашел автоматически открывающийся нож с лезвием около восьми сантиметров.
