Колея шла достаточно глубоко и метров через двести выходила к полю, причём достаточно большому, но, что более интересно, в поле находился хутор, причём как с картин срисованный. Главный дом из кирпича, окрашенный в белый цвет, с соломенной крышей, рядом конюшня с деревянными резными навершиями в форме голов лошадей. Сама конюшня из дерева, причём построенная, как говорится, практически без гвоздей, добротным срубом. Чуть в стороне от конюшни склад, соединённый с небольшой ветряной мельницей, работающей, поскольку ветер в поле гулял. Помимо этого имелся огороженный хлипким плетёным заборчиком загон для скота. Самого скота не было, как не было и лошадей, вместо лошадей в конюшне стояла машина. От леса до хутора было метров сто, так что Даня видел, что в конюшню двери распахнуты и одной из стойл переоборудовано под небольшую мастерскую, где мужчина в обычной рабочей спецовке возится под капотом детища советского автопрома. Парень в машинах не разбирался, даже с трудом отличал тринашку от девятки, так что для него это просто была машина из старых, которые он видел на старых плакатах, которые застал у друга, заядлого любителя легковых автомобилей.
Помимо этого мужика, был ещё молодой парень, что курсировал от склада до мельницы, перетаскивая мешки. У парня на груди висело ружье, причём самозарядное, но с трубчатым магазином. В то время как у мужчины, что возился с авто, не было видно оружия вовсе. Вскоре из хаты вышла девушка лет девятнадцати и, окрикнув мужчин, позвала их обедать.
Даня прикинул по внутренним часам и согласился, примерно был час дня, так что да, самое время пообедать. Сам он также хотел есть, но больше хотел пить. Как на зло, словно дразня его, девушка что-то крикнула парню и тот, скрывшись в складском помещении на несколько секунд, вытащил оттуда пятилитровую баклашку с водой.
Нервно сглотнув, Сапёр закусил нижнюю губу. В его сознании уже не было противоборства. Для себя он чётко решил, что вода будет принадлежать ему и плевать каким путём. Решив поймать удачу за хвост, он принял положение лежа и перехватив автомат на локти, принялся подползать к хутору, пытаясь при этом укрыться в траве, что была достаточно высокой, поскольку большая часть поля была засеяна какой-то дикой зерновой или злаковой культурой. Даня так же не был агрономом, причём по аналогии с машинами, не мог отличить рожь от пшеницы, а уж о сортах и думать не хотел, не забивая голову лишней информацией, тем более что в школе биологию он бессовестно прогуливал, занимаясь разведывательно-диверсионной деятельностью и в основном связанной с сапёрным делом, а сапёру как-то плевать, ставит он растяжку в поле пшеницы или в поле ячменя.
