Полет в своей машине…
День и вечер накануне убийства. Бакалейщица в своей лавке… Было воскресенье, но предыдущий день также был праздничным, а мелкие торговцы в округе не любят закрывать магазины два дня подряд. Красный спортивный «панхард», стоящий в шесть часов на углу, и в нем двуличный Сенваль в плаще, Леонар, следящий за ними из голубого «понтиака»… Пале-Руаяль… Ресторан…
Надо было бы, как на некоторых фотографиях, монтировать снимки, показать агентов Иври, инспекторов Жанвье, Люка, всех тех, кто расспрашивал людей. Показать баржу в Корбэй, другую баржу на канале Сен-Мартэн и доктора Поля, помещающего кусочки ткани в пробирки; лаборантов, измеряющих, анализирующих, рассматривающих эти препараты в лупу и под микроскопом…
Мегрэ иронически улыбнулся. Но при всем этом необходимо…
Из скромности он не уточнял, что было необходимо, продолжая проходить через стены из одной комнаты в другую…
Когда мадам Мегрэ утром разбудила его, он был измучен, как после ночи, проведенной в поезде, и его затылок снова болезненно ныл.
— Сегодня ты всю ночь разговаривал во сне.
— Что я говорил?
— Я не поняла. Ты путал слова…
Больше она ничего не сказала. Он завтракал молча, с видом человека, забывшего, что он дома и что жена сидит напротив него.
Жак Сенваль накануне вечером был крайне удивлен, что его оставили на свободе, предупредив только, чтобы он не покидал Париж.
Придя домой, комиссар позвонил Лапуэнту, который всю эту неделю работал в ночную смену, и попросил его навести некоторые справки и составить досье.
Дождь перестал, но небо от этого не, стало светлее или веселее, и люди в автобусе были в дурном настроении.
Мегрэ Сегодня просил разбудить его раньше обычного, и, когда он приехал на работу, кабинеты на набережной Орфевр были еще пусты.
Прежде всего он увидел на письменном столе послания следователя Анжело, настоятельно требующего, чтобы комиссар позвонил ему немедленно, рано утром, что, по понятиям чиновников из суда, означало девять часов утра.
Значит, у него оставалось еще время, и он начал изучать статистические данные, которые Лапуэнт положил ему на стол перед тем, как сдать дежурство. Он не делал заметок, ограничился записью некоторых цифр, удовлетворенно улыбаясь от сознания, что не ошибся в своих предположениях.
Затем он склонился над планом дома в Иври, составленным оперативным отделом. К плану был приложен подробный доклад, так как эти специалисты никогда не пренебрегали самой мелкой деталью. Например, были указаны даже такие вещи, как старое колесо от детского велосипеда, ржавое, исковерканное, которое было найдено в одном из закоулков двора.
