Не первый раз сомнения подобного рода мешали ему в работе. Но если интуиция не обманывала его, то не лучше ли будет ввести Веронику в курс дела?
Он медленно пил грог, пытаясь мысленно представить себе, что происходит сейчас у Вероники. Обед уже подан. Оба сели за стол. Он даст им время поесгь, а также даст возможность Лапуэнту с бакалейщицей доехать из Иври.
— Еще один грог, — заказал он.
Все меняется. Как с детьми — они растут, и ты не замечаешь те мгновения, когда происходит изменение, а только видишь результаты.
Его личный враг, как он любил его называть, следователь Комельо был уже в отставке и превратился в старого господина, прогуливающего по утрам свою собаку под руку с дамой с крашеными волосами сиреневого цвета.
Мегрэ стал замечать, что в уголовную полицию приходят работать все более молодые люди, потому что теперь можно получить для этого образование в специальных школах и не надо, как прежде, мучительно долго, годами, накапливать опыт самому, работая сначала на улицах, на вокзалах, следя за общественным порядком.
Теперь возраст некоторых из его коллег, равных ему по рангу и положению, едва достигает сорока лет. Они были дипломированными юристами и часто имели еще два-три других университетских диплома. Правда, эти люди редко покидали кабинеты, довольствуясь отправкой своих подчиненных на место преступления, а затем обрабатывали результаты, полученные таким образом.
Все постепенно менялось, и вот наконец произошла смена судебных следователей. Команда молодых спортсменов заняла место прежних и намеревается, как этот Анжело, руководить следствием от начала до конца.
— Сколько я вам должен?
— Шестьсот…
Цены тоже изменились. Он вздохнул и поднялся с места.
Заботился бы следователь Анжело так же скрупулезно о соблюдении формальностей, если бы дело шло о Канонике, о любом профессиональном воришке или каком-нибудь простом рабочем с набережной Жавель?
Даже доведенные до нищеты, представляющие жалкое и отвратительное зрелище, Ляшомы оставались для таких, как этот Анжело, привилегированной кастой, благородным семейством, имя которого в течение целого века произносилось с уважением.
Будет ли так и для новых поколений?
Не то чтобы Мегрэ задавал себе эти вопросы, но он не мог помешать своим мыслям вращаться вокруг них, так они его беспокоили. Бывают дни, когда становишься более восприимчивым. Вчера был день поминовения усопших.
Он пожал плечами и перешел на другую сторону улицы. Сквозь тюлевые занавески он увидел консьержку, сидящую с мужем за круглым столом, и приветствовал их жестом, хотя не был уверен, что они его заметили.
