– Что ты написала?
Журналистка гордо подняла нос и всё тем же холодным тоном ответила:
– Загляните, почитайте, детектив Гарьер. Вам понравится.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, а затем я отпустил её и быстро зашагал к двери департамента. Макс нагнал меня уже у входа. Мы быстро зашли внутрь. Напарник достал телефон и стал быстро набирать в поиске журналистский блог «Свет в тоннеле». От напряжения его брови почти касались переносицы. Несколько секунд он внимательно что-то читал, а затем выругался отборным матом. Учитывая, что обычно Макс такого не позволял, наши дела были плохи.
– Что она написала? – обречённо спросил я.
– Репортаж об античеловечном поведении полиции. Интервью с Эриком Трульсом. Рассказ о побоях.
Я со всей дури ударил кулаком в стену. Острая боль тут же разлилась по всей кисти. Сцепив зубы, прошипел:
– Ублюдок.
– Надо было дать ему больше денег. И не угрожать, – пожал плечами Макс, а затем ободряюще сказал: – не переживай ты так. У неё нет никаких доказательств.
– Думаешь, Аноре нужны доказательства? – невесело хмыкнул я, потирая кулак.
Макс тяжело вздохнул и пробормотал:
– Тебе, друг мой, нужно как-то контролировать гнев. А то без рук останешься.
И мы направились на совещание к восьми на последний этаж в зал собраний. Начальник уже сидел во главе длинного стола. Несколько коллег тоже терпеливо ждали начала. Мы с Аноре встретились взглядами. В нём, как обычно, не было ничего, кроме ледяного спокойствия. Я поправил очки и сел с краю. Макс опустился рядом.
– Что ж, коллеги, – деловито начал начальник, сложив пальцы замком. – Думаю, вы видели, что творится на площади.
Все молчали.
– Наверняка, у вас возникает вопрос: почему дроны не разгоняют демонстрацию. Ответ прозаичен: особое распоряжение сверху.
Мы переглянулись. Рудо Йович не разрешает навалять бунтующим? Это что-то новенькое. Видимо, не один я так подумал. Коллеги вовсю перешёптывались.
– Знаю, вам кажется это странным. Ну, а мне нет. Протесты по делу. Движения в поиске пропавших детей нет. Это вопиющий случай. К тому же, близится годовщина Катастрофы. Устраивать разгон перед этим днём – идея не лучшая. Так что, друзья мои, за работу. И да… – Аноре бросил на меня быстрый холодный взгляд. – Все остальные расследования тоже по плану. Миллер и Гарьер, останьтесь.
Ну, этого следовало ожидать. Когда все разошлись, Аноре провёл руками по аккуратно зачёсанным волосам и спокойно спросил:
– Кто такой Эрик Трульс?
