– Здравая мысль, – Попович одобрительно кивает. Больше он ничего не успевает сказать. К ним приближается темноволосая женщина в потрепанном платье.
– Помогите! Умоляю!!!
– Стоять! СТОЯТЬ!!! – Бурому приходится выстрелить один раз над ее головой и, видя, что результата это не дало – два раза под ноги. Он старается отключить эмоции и не поддаваться на заплаканные глаза, полные отчаяния и надежды.
– Что вы… – начинает она.
– Вали отсюда! – Попович обрывает женщину на полуслове. Ей сложно разобрать приглушенную речь из-под противогаза. – ВАЛИ ОТСЮДА! – громче и четче кричит наемник, подкрепляя свои слова двумя выстрелами под ноги.
На этот раз она понимает и, захлебываясь слезами, в страхе убегает прочь.
– Нельзя же так… – сердце Бурого сжимается от ненависти к себе. – Скольким мы уже отказали? Неправильно это…
– Мы ничем не можем помочь. На базе их просто пустят на корм, а бегать с ними и сюсюкаться… Сам понимаешь. Не то время сейчас… – Попович хлопает по плечу Бурого, хотя и у самого на душе паршиво. – Пойдем, а то упустим паренька.
У дверей супермаркета наемники обнаруживают подготовленный велосипед, аккуратно заглядывают внутрь помещения, но, увидев четырех Диких, с жадностью пожирающих чье-то тело, решают не шуметь и уходят.
– Здесь он точно не пройдет. Четырех не потянет. Должен быть черный ход, вот там и будем его ждать, – соваться в супермаркет Попович не хочет, да и время есть, чтобы покараулить.
Нужную дверь они отыскивают быстро, но едва успевают подойти, как из нее буквально вылетает Крис.
– А вот и он, – Бурый, решивший пока что вооружиться автоматом, не теряется и бьет ему прикладом в лицо.
Крис пошатывается, бьет наотмашь ножом, получает еще удар и вырубается.
– Крепкий паренек, – хмыкает Попович, подбирая выпавший из рук парнишки нож.
Оглушительный грохот вокруг. Что-то дрожит, что-то дребезжит… Вибрация по всему телу.
Переносица и затылок болят. Терпимо…. Только этот шум… Ощущение, что по барабанным перепонкам вот-вот пойдут трещины.
В воздухе висит запах пороха, но более резкий, чем после выстрелов в моей квартире.
Я не открываю глаза – выжидаю, лежа спиной на чем-то холодном и жестком, когда ко мне полностью вернется сознание. Рюкзак и пистолет отсутствуют. Финка, естественно, тоже.
Обыскали, все забрали, и даже футболки сняли с руки. Странно, что не связали меня.
К горлу подкатывает тошнота. Сотрясение? Или…
– Укачало тебя. Мы в вертолете, летим на их базу, но скоро сменим курс…
