– М-минуточку… – судя по звуку, диспетчер положила трубку на стол и даже не включила музыку ожидания, Альберт слышал нервно переговаривающиеся голоса, телефонные звонки, эхо шагов в пустом коридоре.
Он даже успел немного заскучать, когда внезапно услышал:
– Извините, доктор Горовиц… я могу соединить вас с главным врачом нашей клиники, но… может быть вас переключить на доктора Кенью?
– Доктора Кенью?
– Он тут работает уже больше десяти лет, он наш единственный эмпатолог…
– Это он эмпатологировал Адкинса! – Альберт едва не подпрыгнул на стуле, закричав в трубку, тут же исправился, извинился. – Простите… да, конечно. Соедините с доктором Кенью.
– Хорошо, ждите… – и прежде, чем перевести линию, голос всё так же нервно, напряжённо произнёс. – Доктор Горовиц, вы уж сделайте всё, чтобы наказать его. Сделайте то, что нужно!
Это немного смутило Альберта. Он хотел ответить спокойно, может даже как-то успокаивающе, но вышло у него не менее нервно, чем у диспетчера в приёмной.
– Я… постараюсь… – подрагивающе сказал Альберт. – Сделаю то, что нужно, правда…
Женский голос не ответил. Щёлкнуло в слуховом динамике – линия перевелась. Привычный щелчок телефонной трубки настолько напомнил Альберту щелчки из его сна, что он вздрогнул и на миг подумал, что всё ещё спит, но вокруг была реальность.
За то время, что шли долгие гудки, Альберт успел посмотреть на фотографию Кенью во вкладке «Персонал» сайта клиники. Невысокий пожилой смугловатый человек доверительно улыбался с фотографии, сложив руки. Глаза. Глаза у доктора Кенью очень живые.
– Слушаю вас… – раздалось в трубке с мягкой бархатной хрипотцой.
– Здравствуйте, я – доктор Альберт Горовиц из Оак Мэдоу, – представился Альберт. – Я по поводу Адкинса. Семь лет назад вы проводили эмпатологию…
Насколько мог быстро Альберт обрисовал ситуацию.
– Было ли что-то необычное в его действиях? В его чувствах?
– Мне трудно сказать, – Кенью или то ли очень медленно говорил, то ли просто отвечал осторожно. – Это было, всё-таки, семь лет назад… А в документах ничего нет?
– Минуточку, – Альберт зашелестел тонким пластиком. – Нет, ничего.
– Так значит и правда ничего.
Кровь бросилась Альберту в лицо. Вот так и всё? Он почувствовал, как сжимает мобильный телефон сильнее и сильнее.
– Вы уверены? – тускло переспросил он.
– Да, – тут же раздалось у трубки. – Наш психиатр просто переволновался. Мы перепроверяли основные эмоциональные реакции Адкинса. Тогда мы ещё не так активно использовали фанейротим и эту вашу новую технику… Мы справлялись и так.
