Среди наречий, задающих ритм нашей жизни, особенно выделяются два близких по воздействию слова: уже и еще. Для тех, кто старше, ужеозначает собой статистическую аномалию, преждевременное созревание, вызывающее раздражение у окружающих: он уже поступил в университет? уже стал врачом? в 20 лет уже получил диплом? уже женился? уже стал отцом? (Каково будет наше изумление, когда в больнице нас станет обследовать врач одного возраста с нашим ребенком.) Едва выйдя из подросткового возраста, уже иметь богатую биографию и мировую известность, быть блогером, инфлюенсером, инстаграммером, звездой ютьюба? Преждевременное созревание — это патология наравне со старческим слабоумием: ребенок не должен играть в ученую обезьяну, молодой человек не должен прикидываться зрелым мужчиной, а старик — таскаться с погремушками, точно престарелый младенец, пытаясь выглядеть как подросток. Мы не должны, с одной стороны, мчаться во весь опор с риском проскочить отдельные этапы, а с другой — пытаться двигаться вспять, впадая в детство.
Еще знаменует раздражение, хронологическую аномалию: как, он еще путешествует, он еще активен, он все еще двигается без труда и хорошо видит? Он по-прежнему развлекается до поздней ночи, все еще хвастается своими приключениями? Если уже означает наличие у молодых людей редких способностей, то еще — знак тягостной для других стойкости, это слово хочет прежде всего выразить: «по-прежнему там, по-прежнему в строю». В нем может скрываться и сдержанная мольба: «еще только раз, самый последний» — говорит умирающий, умоляя, чтобы его вернули к жизни. Еще одна последняя поездка к морю, последний раз полюбоваться красотами природы или шедеврами искусства. Еще один, последний танец, прежде чем упадет занавес нашей жизни. Еще одну жизнь напоследок!
На пустой странице твоих будущих жизней [10]
В книге X диалога «Государство», в мифе о загробных воздаяниях, Платон описывает, как один молодой человек по имени Эр, найдя смерть на поле битвы, в момент погребения оживает на костре и рассказывает о своем пребывании в царстве мертвых. В этом бесплотном мире душам предлагается возродиться для смертной жизни, которая определяется жребием, в соответствии с заслугами и провинностями в прежнем существовании. Число новых жизней, среди которых также жизни животных, превосходит число претендующих на них душ: это и жизни тиранов, и жизни богачей и бедняков, но большинство душ в растерянности выбирают новую жизнь, опираясь на опыт счастья или несчастья в жизни прежней, а иные предпочитают воплотиться в виде лебедя, соловья или орла. «Души разных зверей точно так же переходили в людей и друг в друга, несправедливые в диких, а справедливые в кротких — словом, происходили всевозможные смешения» . После этого души проходят под престолом Ананке, богини необходимости, пьют воду из реки Амелет (реки избавления от забот) на равнине Леты, теряя память о том, что с ними произошло, и, наконец, возвращаются на землю.
