В третьем дивизионе, на верхнем этаже личного небоскреба дочери Корпорации, произошло нечто подобное. Когда Джон погиб, Эрато разревелась и заперлась в ванной, не выходя из нее последние шесть часов.
Теодор аккуратно постучал в дверь и, едва сдерживая радость, сказал всего пару слов.
— Аои, вернулся! — плеск воды, доля секунды на шорох одежды, хлопок дверью, и мимо парня проносится полуголая эльфийка. Тео с шуточным возмущением упер руки в бока. — Так, Эрато, аои! Я скоро ревновать начну!
Тем временем в мире Саору творилось нечто никем ранее не виданное. Под ногами стоящего в кратере Джона стал появляться фюзеляж дирижабля, собирающегося из обломков в единое целое. Повелитель небесных просторов взмыл в воздух, освобождая под собой место для возрождения городских построек.
Размолотая в пыль больница Святого Иофиса собралась в единое целое, и зрители, наблюдавшие за Гонкой через линзы дронов-камер, увидели внутри палат приходящих в себя пациентов. Именно эти замотанные в бинты бедолаги, понимая, что снова живы, сейчас видели, как раны на теле исчезают, откатываясь до здорового состояния.
Восстановились и разрушенные городские бомбоубежища, в которых Король Каин запер бо́́льшую часть населения столицы. Разорванные в клочья тела восстанавливались до здорового состояния, и люди открывали глаза, не веря тому, что видят. Ворота бункеров открыты! Ядовитого газа нет, но воспоминания о пережитой смерти никуда не делись.
Под кварталом Верхнего Города, в церемониальном зале открыл глаза Адалин Родос и прикрывшая его собой от взрыва Фран «Серебровласка». Смертельная рана на боку, полученная ею в бою с Королем Нищих, сейчас стремительно зарастала. Рядом с парочкой влюбленных приходили в себя Исаак «Мрак» и святой отец Марко. Разрубленный пополам Хелеан так и не воскрес.
Священник, толком не придя в себя, встал на колени и начал молиться.
— Лоден вернулся! — наполненные силой слова Марко эхом разносились по восставшему из руин городу. — Так помолимся же за дарованные нам жизни и возблагодарим Его за чудо божье!
Многомиллионная столица Фракийской Республики возрождалась из руин. Дома и улицы, портовый квартал, жители города и даже живность — всё восстанавливалось, но не везде так, как оно было до момента взрыва. Чаще всего «откат» изменений затрагивал куда более продолжительный период времени, как в случае с теми же погибшими горожанами, запертыми в бункерах более суток.
Над Ахорой на дирижабле горела звезда, излучающая ярчайший белый свет, восстанавливающий всё, до чего дотягивался. Здания в городе, дома в пригороде и даже леса, находящиеся в десятках километров от столицы. Разрушенное собиралось в целое, мертвые становились живыми, а пережитый ими посмертный опыт был напоминаем о том, как ценна и уникальна жизнь, дарованная им судьбой.
