— Смотри, смотри, она траву ест! — встрепенулся Бриг. — Она что, больная? — предположил он в волнении.
— Ага, больная. Или голодная очень. Наверное, она уже не первый день тут привязана…
— Какое безобразие! — возмутился Бриг. — Форменный беспредел. Знаешь, по-моему, наш долг ее спасти.
Точно, подумала я, глядя на оголодавшую любительницу стучаться головой о массивные предметы. Мы ведь благородные спасатели, а кого еще и спасать, как не сирых и убогих, униженных и оскорбленных?!
— Давай, — согласилась я, и мы с Бригом дружно вцепились в веревку, потянули ее сначала в одну сторону, потом в разные, потом, толкаясь, поменялись местами и снова потянули. Веревка неожиданно поддалась и отвязалась.
Бриг победно взял веревку в зубы и гордо повел спасенную нами собаку к лагерю. Как раз вовремя. Со стороны большой поляны уже неслись взволнованные крики: «Люся, где ты? Ау!» «Бриг, негодный мальчишка, куда ты подевался?!». Мы прибавили шагу.
Когда мы втроем выбежали на поляну, собаки с радостным лаем бросились нам навстречу, а наши хозяева просто потеряли дар речи. Ася Николаевна трагически всплеснула руками, Ника застыла с открытым ртом, а Таня от удивления уронила рюкзак.
— Так… — протянул Николай Михайлович.
— Доигрались, — сказала Ася Николаевна и обессиленно опустилась на пенек.
— Вы что, совсем с ума посходили? — первой придя в себя, набросилась на нас Светка. — Зачем вы привели сюда козу? Где вы ее взяли? Где ее хозяйка?
Мы с Бригом растерянно переглянулись.
— А ты говорила: эрдель… — пробормотал Бриг, роняя веревку.
Одинаково оценив ситуацию, мы втянули головы в плечи и дружно бросились наутек. Отбежав достаточно далеко, мы затаились в кустах.
«Люся!», «Бриг!», — то и дело доносилось с полянки. «Нюрка! Нюрка!», — неслось с другой стороны.
— Козу нашу ищут, — со вздохом сказал Бриг и задумчиво почесался.
Вытянув шеи, мы рассмотрели за деревьями решительно идущую к лагерю разгневанную бабушку в резиновых сапогах.
— Во, хозяйка, — констатировал Бриг.
Когда бабушка со знакомой нам козой прошла мимо нас обратно, мы решили, что можно, пожалуй, возвращаться.
— Ну что, козокрады, ужинать будете? — улыбнулся нам Николай Михайлович, доставая из рюкзака миски.
Мы радостно завиляли хвостами и присоединились к собачьей компании, уже что-то вкусно уминающей у весело потрескивающего костра.
«А хорошо все-таки, что хозяева у нас отходчивые», — думала я, с аппетитом наворачивая остатки мясного рагу.
