Хорошо иметь такого всезнающего куратора, искренне сочувствующего друга, благодарного пациента и опытного специалиста! Хоть мемохарб и проживал уже третью жизнь, а всё равно из прозвучавших советов принял во внимание несколько весьма дельных, уместных и своевременных. Главный хирург хорошо знал, о чём говорил, о ком рассказывал, что мог предвидеть или предсказать. Ибо хорошо знал внутреннюю кухню главного санитарного управления, врачи которого лечили всю властную верхушку Кремля. Как только он сам при таких контактах со слизняками, доносчиками и карьеристами сумел сохранить в себе порядочность, чистоплотность и неприятие беспринципных людишек?
Напоследок, Ахутин сделал предположение:
— Скорей всего широкому кругу лиц о тебе ничего не скажут. «Хозяин» не любит сплетен на подобные темы, особенно когда дело касается знахаря. Наверное, встреча с тобой будет на даче, под покровом секретности или придумают нечто отвлекающее от истины. Но, несмотря на молчаливость охраны с прислугой, сведения всё равно просочатся наружу. Особенно если вождю станет заметно лучше. Там ведь и дежурный врач постоянно находится поблизости, да и другие «светила» постоянно рвутся на «ближнюю» дачу. Не говоря уже о самых ближайших товарищах по партии. А у тех языки — как помело, всё своим жёнам и подругам разболтают. А что взять с болтливых куриц? Любая новость, попадающая в женский коллектив — сразу становится достоянием всеобщей гласности.
Шульга-Паркс на эту тему не переживал. Он ведь мог оперировать силами, неподвластными простым землянам. А потому заранее себя ощущал лисом, который вот-вот попадёт в курятник. Главное ведь внутрь забраться, а уж там можно начать душить пищу, начиная с самых крикливых петушков. Поэтому и ответил с присущим юности оптимизмом:
— Мне подлечить не трудно, сделаю, что смогу. Да и завистливые сплетни меня не остановят. Но все ваши советы, Михаил Никифорович, хорошо запомнил, буду ими пользоваться. Спасибо!
А так как следующая пара уже началась, студент помчался в нужную аудиторию. Итак, опоздал.
В остальном этот и следующий день, прошёл относительно спокойно. Разве что во вторник вечером в гости к молодожёнам заскочил старый знакомый Михаил Шпильман. Причём бывший майор, вдруг оказался уже подполковником, но всё ещё с нашивками-эмблемами интендантской и административной службы. Причём повёл себя гость несколько странно: поставил тяжёлый чемодан в коридоре возле вешалки, и лишь расстегнул шинель на себе, со словами:
