А вот такая неопределённость мемохарбу крайне не понравилась. Он ведь уже настроился на частичный успех. Ведь добрая часть пакета внушений как раз и подталкивала пациента на главное деяние: «Свести юного массажиста со Сталиным!» А тут он вроде как собрался что-то там взвешивать? Или гипноз на него совершенно не подействовал? Или подействует не сразу? А со временем?.. Такое тоже не стоило исключать. Всё-таки в полную силу Киллайд ещё не вошёл. А до идеала, которого он достиг в прошлой жизни за многие десятки лет, в этой жизни ещё упираться и упираться. Хотя прогресс становления явно на лицо, но всё равно ещё нужны годы и годы… Наверное…
«Как бы мне ещё больше ускориться? — досадовал Шульга-Паркс. — Хотя бы до уровня своих учеников подпрыгнуть, которые пока в некоторых умениях меня сильней. Да и Олег-Елоха — слишком многое умеет, что мне неподвластно. Как бы всё это — да в моё головешку?.. Опять устроить, так сказать, мозговой штурм?.. Или как-то усложнить процесс медитации?.. А может попробовать слияние аур?.. Нет! Совсем уж опасная и непредсказуемая операция. Ничего я о таком действе толком не знаю. В первой жизни только краем уха слышал. Во второй — руки не дошли: учеников учил — как сейчас Настеньку учу. Разве что в этой жизни — рискнуть?.. Да дождаться вначале прибытия Фрезы с Лётчиком?.. Вдруг эти знахари что-то и смогут, объединив все наши усилия?..»
На том и завершил свои размышления, вызванные встречей с товарищем Берией. Решил дождаться новых союзников, приезд которых намечался не сегодня, так завтра. Уже для них и комнаты были сняты в том же доме, где и сам с супругой жил. И должные внушения соседям сделаны по поводу новых постояльцев: между собой они незнакомы, инвалиды второй группы, не военнообязанные, зато творческие личности. Один — художник, специализирующийся на акварелях, второй — писатель, пишущий небольшие рассказы в разные журналы и сборники. Оба перебрались в Москву после продолжительного лечения в санаториях. Решили, дескать, побороться за место на Парнасе, пристраиваясь в ряды столичной богемы.
Этого пока хватало, чтобы успокоить соседей, и так потерявших в последние месяцы всякое неуместное любопытство.
Сложней оказалось с родителями. Ну и с дядей Борей, попутно. Всем троим на несколько дней перекрыли возможность нормально работать на новых местах. Прямо достали разными сверками, вопросами и уточнениями. Благо, что биография у всех троих выглядела безукоризненной, не подкопаешься при всём желании. Видимо специалистам с Лубянки дали задание проверить всех и вся, что связано с юным целителем. Вот и копали, денно и нощно.
