— Хм! Последнее — вряд ли… Антанта не дала бы.
— Тьфу, на ту Антанту! Много она помогла Белому движению? Смяли их и вышвырнули — только в путь! Потому что народ, какая бы власть над ним не стояла, всегда объединялся и зверел, когда агрессоры на родную землю приходили. Но ещё чуточку раньше, до власти дорвались самые циничные преступники, те самые уголовники-большевики. Они-то и обманули весьма ловко, что крестьян, что рабочих. Пообещали им всё, а потом тут же всё и отобрали. Но за счёт своего обмана пробудили в людях всё самое низкое, подлое и циничное. Вот и пошла бойня: брат на брата, отец на сына и сын на отца. Да и до сих пор она продолжается. И вообще…
Он ещё много чего говорил, проклиная властных негодяев и напоминая страшные страницы кровавой истории. И уже в какой раз Киллайд, переглядываясь со своими помощниками пожалел:
«Хоть и сильный союзник, очень полезный, но… Как же хочется его хоть чуточку „переформатировать“! И это он пока один такой средь нас. А что будет, когда его „коллеги“ подтянутся? Те самые Лётчик и Фреза?.. Вдруг они такие же обозлённые на Советскую власть? И не составят ли они втроём нам жёсткую коалицию?»
Сложные вопросы… Но пока дед Елоха признавал старшинство и командование Александра Шульги и выполнял все его просьбы, распоряжения и приказы.
К середине января 48-го, появились первые положительные результаты в лечении Марты Джакели. Она явно почувствовала себя лучше и начала вставать, ходить, и даже прохаживаться по больничному коридору. Видя такое состояние матери, Берия уже совсем иначе стал относиться к Дорогову, ну и к его юному лаборанту, соответственно. С некоторой симпатией, что ли? Или с какой-то теплотой в глазах? Хотя на лице своём никаких эмоций не проявлял, выглядя строгим, подозревающим всё и вся.
В какой-то момент, застав студента возле матери в больнице, скромно улыбающегося и поедающего шоколадную конфету, Лаврентий не выдержал и позвал за собой:
— Саша, пройдём в ординаторскую, поговорить надо! — и отдельно для матери, которая вскинулась и забеспокоилась: — Очень интригует такой массаж, хочу и на себе попробовать…
Естественно помещение для второго человека в государстве сразу же врачи освободили, и оба собеседника вполне удобно разместились возле дальнего стола, у самого окна. И первые же вопросы, показали всю глубину подозрений, скопившихся в адрес молодого целителя:
— А расскажите мне, товарищ Шульга: как это вы вдруг стали таким умным и невероятно образованным?
