– Мы вас поняли, – с некоторым сомнением произнес Верховный, – вы нашли способ разагитировать венгерского регента Хорти так же, как уже разагитировали болгарского царя Бориса…
– Не совсем так, – покачал головой Сергей Иванов, – непосредственно венгерского регента мы еще не разагитировали. Нет у нас пока такой возможности, чтобы дистанционно влиять на закоренелых русофобов, впитавших это предубеждение с молоком матери. Разагитировать удалось находящегося в нашем плену его старшего сына по имени Иштван, который, по его собственному признанию, отправился на фронт только для того, чтобы погибнуть и не видеть, как все летит в тартарары.
– Ох уж эти молодые идеалисты… – проворчал Сталин, набивая трубку, – в поисках нравственно достойного выхода из безнравственной ситуации они начинают думать, что вместе с ними умрет весь мир. Но ведь это на самом деле не так…
– Мы объяснили молодому человеку эту ошибку, – ответил собеседник советского вождя, – а также рассказали ему, чего его Венгрии стоила эта война в нашей истории. Триста тысяч убитых на фронте солдат и триста тысяч гражданских, погибших от того, что Красная Армия была вынуждена с боями выколупывать немецких оккупантов из венгерских городов и, самое главное, из Будапешта. Уж не знаю, во что там верит его отец, но этот юноша любит свою страну и готов ради нее на все.
– А если этот молодой идеалист вас попросту предаст и, оказавшись на венгерской территории, примет все меры к тому, чтобы режим его отца продержался как можно дольше? – сказал Верховный.
Сергей Иванов уверенно ответил:
– Молодой Иштван Хорти не является ни великим стратегом, ни харизматичным лидером, ведущим за собой последователей, ни кем-то еще, отличающимся от нуля на фоне мятущихся народных масс. Поэтому мы ему объяснили, что если он вместе с нами достигает успеха, то будут спасены десятки, а может, и сотни тысяч венгерских жизней, а если он нас предает, то у врага всего лишь добавится один старший лейтенант, не имеющий каких-либо выдающихся достоинств. Помните, что писал по схожему поводу товарищ Маяковский: «голос одиночки тоньше комариного писка»…
– Мы вас поняли, – сказал Верховный, – позиция у вас, конечно, замечательная. Выигрыш виден, а возможный проигрыш не просматривается. В случае если этот молодой идеалист передумает и встанет в позу, проиграют от этого только венгры. Можете считать, что я одобрил и эту вашу авантюру…
– В таком случае – вот… – сказал Сергей Иванов, доставая из внутреннего кармана незапечатанный почтовый конверт. – Посылать молодого человека к его отцу без конкретных предложений просто не имеет смысла, поэтому, пожалуйста, ознакомьтесь и скажите, что вы по этому поводу думаете. Предварительные условия соглашения выглядят как нечто среднее межу тем, на что согласился болгарский царь Борис, и тем, что подписала румынская королева-мать Елена Греческая…
