Затем они нам говорят: в него взглянув, познайте нечто. Но что прочесть мы в силах там? И разве всякие предметы, которые мы сможем в нем увидеть, нам не покажутся запечатленными в бесформенных осколках, ужели нам дадут себя познать?
Остерегайся сведений лукавых этих: в тебе самом они способны еще прекрасней зеркало разбить; не признавай священного светила, которое лучами стремится исколоть всю грудь твою, пока ты сам вокруг себя не разольешь свечение и кроткое тепло Господне.
Тебе известны, человеческое сердце, сокровища благие, принадлежащие любви Отца. Детьми твоими образ предстает, который для тебя жизнь отражает. Над житием его твоя восходит животворность: се истинная дань, оплаченная им, ведь житие его произошло от жизни собственной твоей.
Любви предавшись отчей, сердце человека уж не находит места в себе для беззакония и преступленья. В пучине зла оно спокойно пребывает, и зло ничуть в него не входит, когда любовь порядком сердце охватила, связав его и с добродетелью, и с духом.
Вот почему порядок этот позволяет, чтобы отцы и матери являлись девственниками в поколениях своих, и чтобы нестроенье в них нашло свое возмездие. Вот почему Господне дело движется вперед: когда от беззакония смертный обратится, закон стремится быстро к завершению.
Душа людская, радуйся своим дарам природным. Чиста ли ты? Да, с той поры, когда, не применяя силы, ты неустанно заставляешь зло бежать, противоядию уподобляясь: его обычного употребления довольно, чтобы избавиться от яда животных вредоносных.
Глубины знания, открытые Адаму в поколеньях, желаю все отдать вас без остатка Высшей Силе.
И этого хватило бы: тогда Она смогла бы нам доверить прообраз низший закона истеченья своего.
Благочестивые мужи, вы ангелам в изгнании подобны, узревшим издалёка храм Господень и жаждущим, соединясь, в него вернуться: так всякий день они занятьям предаются для совершенства в чистоте, во имя высшей добродетели творенья и водворенья в Божию храмину.
О, песнопения мои, подобны ль вы потокам огненного духа? Но вы пока лишь плод моих желаний, поскольку дух сей не был еще от человека отделен.
И вы никак не меч разящий, который может в бегство обратить и супостата Господа. И вы никак не легкая и колкая стрела, стремящаяся вдаль, спешащая пронзить льва разрушителя, иль птицу хищную.
И вы преградою не предстаете, вкруг крепости поставленной, которая, хотя б на время, способна помешать врагу пройти под стены цитадели. Пусть души кроткие простые не развратятся никогда ученьями небытия. Примите силы, чтоб оборонить себя.
