И что противоречит предупреждению сему? Быть может, беззаконья тех, кто слово нес по странам новым, и заблуждения, которые посеяли они там?
Но было сказано, что проповедь произойдет, и больше нечего к тому добавить.
И не могли понять они язык! Но все, кто пред открытиями этими усоп! Но страны, какие не были еще открыты!
Сам Ангел в завершении времен прочесть обязан Весть Благую перед собравшимися племенами!
О, смертные безумные, нуждаетесь ли вы во всех свидетельствах для веры в исполнение пророчества сего, дабы услышать, что оно вам непрестанно себя являет гласом внутренним?
И если там услышите иной вы голос, не обозначите его ль фальшивым и вторичным, пришедшим для гармонии расстройством?
Ну что ж, в час расставанья с этим миром вам будет непрерывно повторяться: семижды семьдесят, семижды семьдесят, семижды семдесят.
Благая Весть вам будет проповедана в могиле, и в третий раз Она предстанет в конце времен.
Дабы народы осознали, что милосердие с любовью есть принцип изначальный наш, и должен он укорениться в основе нашей неизменно.
О, человек, не создавай же впредь движения великого из-за мотивов мелких, что ты творишь успешно всеми днями.
Стыдись, наоборот, когда приемлешь веские мотивы, но отвечаешь ты на них движеньем мелким!
Платил ли ты когда-нибудь дань Духу? И если не платил, то на какую цену рассчитываешь ты?
Когда свет мудрости пред человеком начинает возгораться, он должен испытание пройти. Обязан дань он заплатить. Отсюда зависеть может весь остаток его жизни.
И всякий день ты должен Духу дань платить. От этого зависит итог, отдохновение твое от дел дневных.
Как ревностный воитель, будь верен слову дня и распорядку дня. Платил ли дань ты разуму? И покорил ли ты хотя бы несколько врагов, себе в подножие их бросив?
«Сын человеческий, утешь Меня – так говорит Господь – от беззаконий, что Я воспринял от тебе подобных.
Избрал Я душу их в отдохновенье и не нашел там ничего, кроме заразы трупной, но праведника душу нахожу, чтобы обитель мира в ней восставить!»
Увы, коль человек следить не в силах за души своей желаньем и за молитвой даже, способен он лишь увеличить несчастие свое: хотенья человека властны и, силою своей заворожив, они заставить могут себя восхитить.
Является молитва верной дочерью любви. Она – соль знания; она же побуждает пускать ростки его у человека в сердце, как будто бы в своей природной почве.
Она страданья переводит в наслажденья.
Ведь дщерь любви она: любовь необходима для молитвы, и нужно быть возвышенным и целомудрие хранить, чтобы любить.
