— Как я уже сказала, звоните, — обронила Люси.
Мы вышли из кабинета. Дидрик проводил нас до главного входа.
— Вот еще что, — сказал он, когда мы подошли к двери-вертушке.
Я кивнул.
— Тебе знаком некий Борис Миканович?
Не знаю, откуда во мне взялся такой самоконтроль, но, к собственному удивлению, я и бровью не повел. Как реагировала Люси, я заметить не успел.
— Нет, — сказал я. — А что?
Дидрик покачал головой.
— Забудь, так, пришло в голову.
У меня есть альтернатива. Можно на этом закончить и уйти. А можно остаться и потолковать. Я выбрал второе. Поскольку хотел выяснить, почему Дидрик спросил про мафиозного босса, с которым я в последнее время так сблизился.
— Ну, довольно вопросов, которыми ты сыплешь несколько спонтанно, — сказал я. — Кто этот Борис и почему ты о нем упомянул?
Дидрик вроде как колебался, но недолго.
— Его имя всплыло в расследовании убийства деда и бабушки Беллы, — сказал он.
Мне показалось, что вот сейчас меня хватит инфаркт. Пальцы и руки онемели, грудь так сдавило, словно на нее уселся слон.
— А кто он? — спросила Люси.
Хорошо, она тоже в игре. И действует хладнокровнее меня.
— Мафиозный босс, — ответил Дидрик. — Из крупных.
— И ты думаешь, я с ним знаком? Невысокого же ты мнения обо мне.
Дидрик наклонил голову набок.
— Я не уверен, что ты заслуживаешь высокого мнения, Мартин.
Это уж чересчур, с меня хватит.
— Спасибо. — Я шагнул к вертящейся двери.
— И тебе спасибо, — сказал Дидрик.
— Привет Ребекке.
Не знаю, почему я так сказал. Может, хотел напомнить, что когда-то мы были знакомы. Я не видел жену Дидрика несколько лет. А Дидрик не из тех, кто любит распространяться о своей семье. Хотя нет, когда они с Ребеккой усыновили своего единственного ребенка, он рассказывал так много и так подробно, что я едва не уснул.
Дидрик не ответил, и я бросил взгляд через плечо. Он замер как громом пораженный.
Я остановился, судорожно копаясь в памяти. Они разошлись? Или хуже того — она умерла?
— В чем дело? Я не хотел быть бестактным.
Тут Дидрик вроде как снова ожил.
— Ничего страшного, — сказал он. — Я передам.
Он отвернулся, собираясь уходить. А потом словно бы вспомнил, что забыл о чем-то спросить или рассказать.
— Кстати, — сказал он. — Элиас Кром.
— Да?
— Он не умер.
Мы с Люси сперва переглянулись, потом уставились на Дидрика.
— Но ты же…
— Нет. Это ты так сказал. Я спросил про Элиаса не потому, что его сбила машина, а потому, что вчера по телефону ты назвал его имя.
Мысли в голове мчались как ракеты.
