Ещё одна волна «Гудьиров»? Новый ход. Амеры не любили лишних нововведений. Они экспериментировали, находили рабочую тактику, и потом придерживались её. Люфтваффе противостояли первым американским налётам, рассеивая технику в стороны от самой полосы. Амеры ответили с тонкостью, изяществом и изобретательностью, которыми уже прославились — просто разбомбили и сожгли всё на большей области. Однажды Шуман участвовал в допросе морского лётчика. Мужчина в возрасте, около тридцати. Шуман не разбирался в американских флотских званиях, но «прапорщик» звучало весомо. У адмиралов ведь есть личные вымпелы?[30] Следователь спросил, почему он воюет. Немецкий солдат сказал бы, «защищаю Отечество», или «защищаю Европу от коммунизма». Американский пилот ответил: «Я хочу убить вас и перебить вам все горшки».
Даже имена их самолётов сочились ужасом и ненавистью, как у этих рычащих «Гудьиров». «Палач», «Похоронка», «Демон-убийца», «Смертоносец», «Огнемёт». Кто-то из них недавно сбил Шумана. Лежа в траншее, содрогаясь от шума и страха, оглушённый рёвом двигателей и взрывами, окруженный воем ракет и жаром напалма, он внезапно до донышка осознал вовлечённость амеров в войну. Они воевали лично. Это не продолжение политики другими средствами. Не игра или состязание. Амеры ненавидели их. Они решили, что Германия слишком полна зла, чтобы позволить ей жить, и собрались уничтожить её.
Внезапно все части головоломки встали на своё место: тщательное планирование, безжалостное применение силы, мастерство, с которым амеры сносили всё, что вставало на пути. Даже в бою они не проявляли гнева. Они приняли хладнокровное решение сокрушить врага и делали это так эффективно, как только могли. Для них это не крестовый поход, сражение или дуэль. Это работа, неприятная работа, которую необходимо выполнить — как можно быстрее и полнее. А потом и по домам можно. Их заботило не то, что следует сделать прямо сейчас, мысленно они уже были дома. И Шуман, лёжа на дне траншеи, заплакал.
Но даже тогда он продолжил следить за налётом. «Гудьиров» сменили «Дугласы». Неторопливые упитанные бомбардировщики, которые кружили над аэродромом и методично добивали всё что ещё уцелело. Они не торопились, всё равно ПВО уничтожена. Любое ещё стоящее здание, любой самолёт в укрытии. Они выискивали траншеи и входы в бомбоубежища, чтобы залить их адским пламенем напалма. Последним ударом «Дугласы» сбросили бетонобойные бомбы, надолго выводя ВПП из строя. У некоторых тысячекилограммовых бомб стояли замедлители, рассчитанные на неделю, а то более. После нескольких минут тишины прозвучал отбой тревоги. Из-под земли, среди того, что осталось от авиабазы, а теперь достоверно походило на ад, поднимались фигуры выживших.
