(Кн. пророка Исайи, 36, 3–20).
Только поэт сумеет так рассказать! Пророки тоже были поэтами, но они пользуются традиционными речевыми формулами и обычно лишены юмора. Однако всякий, кто вчитается в текст, не может не заметить комизма повествования. Рассказчик и сам вряд ли верит, что жители Иерусалима сразу же после начала осады вынуждены были поедать собственные экскременты. Это скорее традиционный оборот, широко принятый в текстах ассирийских надписей. И вообще весь ход рассуждений носит ярко выраженный ассирийский характер. Правда, поведение послов и их отеческие увещевания отнюдь не соответствуют военным обычаям ассирийцев. У них бы те же аргументы звучали значительно грубее. Но эти изменения поэт сделал намеренно. Трудно себе представить более забавную картину, чем вид сидящих на стене жителей Иерусалима, которые внимают речам ассирийцев. Кстати, речи эти производят на них значительно более глубокое впечатление, чем на представителей Езекии. Рабсак, чтобы быстрее достигнуть своей цели, говорит по-еврейски, а не на принятом дипломатическом языке того времени — арамейском; он громко выкрикивает свое обращение, чтобы все его слышали. Все это не имеет никакого отношения к истории. Подобные демократические (хотя и несколько демагогические) приемы и во сне не снились ассирийцам. Да и вряд ли три высших должностных лица Ассирии лично отправились бы к стенам Иерусалима, чтобы уговорить сдаться защитников незначительной крепости второстепенного государства. Это — чистый вымысел. Наивно выглядит и лишенное всякого смысла обещание оставить на некоторое время жителей Иерусалима у их колодцев и садов, а потом, если они будут хорошо себя вести, переселить в места, не уступающие их родным. Слушатели решительно не понимают смысла этих щедрых посулов. Они молчат. Кто-то позднее, видимо, внес в текст поправку: «по приказу царя». Но как мог царь предвидеть такой ход событий? Нужно иметь в виду, что при создании канонического текста всегда возможно появление таких противоречивых вставок. Так, дополнительные стихи 21–28 главы «4-й Книги царств» носят явно ассирийский характер, но из-за утраты больших кусков текста мы не можем теперь предположить, где они первоначально были помещены.
Синаххериб говорит:
«Со множеством колесниц моих я взошел на высоту гор, на ребра Ливана, и срубил рослые кедры его, отличные кипарисы его, и пришел на самое крайнее пристанище его, в рощу сада его; и откапывал я и пил воду чужую, и осушу ступнями ног моих все реки Египетские»
