Медсестры в своей комнате, должно быть, болтают о больных, а поскольку он человек в Париже известный, наверное, расспрашивают м-ль Бланш.
Жалуется ли она, что он не выказывает ни желания ей помочь, ни признательности? Посвящает ли она их в некоторые интимные подробности насчет его тела или поведения?
"К чему? – думает он снова, как когда-то на пристани в Фекане.
Впрочем, под одеялом хорошо; солнечный луч уже дошел до угла палаты, через форточку врываются струйки свежего воздуха.
Но радости, увы, приходит конец. Он узнает шаги медсестры. Она чуть приостанавливается, чтобы закурить сигарету, и еще, вероятно, для того, чтобы придать лицу веселое выражение, что тоже входит в лечение.
Войдя в палату, она шутит:
– Ну как вы без меня не скучали? Вам ничего не понадобилось?
Не спрашивая, она снимает салфетку, закрывающую судно, поднимает одеяло и ставит сосуд ему между бедер. Даже это теперь от него не зависит!
Первый сеанс пассивных упражнений, предписанных профессором Одуаром, разочаровал. Он не ждал никаких терапевтических чудес, но все упражнения заключались в том, что сестра приподняла его плечо на несколько сантиметров над постелью и опустила на место, потом проделала то же самое с предплечьем, кистью и парализованной ногой. Поначалу в его глазах невольно появляется испуг перед неизвестностью, но м-ль Бланш его успокаивает:
– Не бойтесь, я обещаю, что ничего плохого с вами не случится.
Она садится на край кровати и начинает заниматься его правой ногой. При этом она откидывает одеяло, и его член оказывается на виду. Его смущение усугубляется тем, что, несмотря на полное отсутствие каких-либо эротических мыслей, начинается эрекция – вероятно, по чисто механическим причинам. Сестра делает вид, что ничего не замечает. Словно преподаватель гимнастики, она считает движения:
– Пять... шесть... семь... восемь...
После двенадцатого раза она снова укрывает его одеялом.
– На сегодня достаточно. Вы не устали?
Могра отрицательно качает головой.
– Хотите, я дам вам бумагу и карандаш?
Он покорно соглашается, не испытывая при этом ни малейшего подъема. Придется делать все, что от него требуется, но он в это не верит. Когда же они перестанут обращаться с ним как с ребенком? Но сиделка продолжает радостно щебетать, а Рене с любопытством на нее смотрит.
– Сейчас мы с вами немного побеседуем. Я буду задавать вопросы, а вы пишите ответы на бумаге. Вот увидите, как быстро вы научитесь писать левой рукой.
