Сейчас же я застала Ашенторна одного в его собственной каюте. Впервые за всё время он выглядел расслабленно, почти что свободно. Плавные ленивые шаги, взлохмаченные влажные волосы, небрежно откинутая на плечи пушистая ткань, блестящие глаза. Конечно, это длилось всего лишь несколько секунд до того мгновения, пока он думал, что вместо меня пришёл его старый друг. Как только наши взгляды встретились, по лицу мужчины пробежала трудночитаемая смесь чувств: боль, отчаяние, бесконечная усталость и даже смирение. Миг — и Ашенторн вновь изменился. Выпрямился и стал ещё чуть выше, руки непроизвольно крепче сжали край полотенца, а лицо как будто бы покрылось тонкой восковой маской.
— Ванесса, простите, я думал, что это мой бывший помощник. Вы что-то хотели?
— Д-да… — Сделала маленький шаг по направлению к мужчине, наблюдая, как с волос капает капелька воды и прочерчивает влажную дорожку по каменной груди, а затем плоскому животу и бесстыже забирается под полотенце. Шварх, хотела бы оказаться на её месте, вот только сомнительно, чтобы у такого мужчины как Ашенторн мало женщин. Наверняка на Маркетхолле его дожидается какая-нибудь пышногрудая красотка или даже две. Как много девушек он спас? Героем скольких грёз уже стал? Даже если на Ларке его по каким-то причинам считают мужчиной с "заячьей душой", или как там выразился Дъоши, для любой другой представительницы Федераций Ашенторн более чем хорош собой. У Дена за три года количество связей перевалило за сотню, а он и в подмётки не годится ни одному ларку…
— Что же вы хотели? — Капитан настороженно смотрел на то, как я приближаюсь, придерживая полотенце одной рукой.
Действительно, а что я хотела?
Шаг. Неприлично близко. Между нами уже остаются считаные сантиметры. Чувствую жар его тела, и гусиные мурашки покрывают мои руки и шею от осознания того, что хочу сделать.
— Ванесса, послушайте. Это неуместно, уже ночь, а вы в моей каюте…
Голос Ашенторна звучит хрипло и низко, будто он простудился в этой проклятой речке на Тиксе. Горячее дыхание опаляет щёки. Фиалковые глаза смотрят с непередаваемой грустью. Зрачки пульсируют так же часто, как и бьётся тоненькая жилка на шее. «Будь, что будет», — внезапно решаю. «В конце концов, уже завтра Маркетхолл, а там рукой подать до Танорга. Высадит на планете и больше никогда не вспомнит. А после Дениса у меня уже пожизненная прививка к отказам».
Резко поднимаюсь на цыпочки и целую мужчину в сухие обветренные губы. Забираюсь руками во влажные пряди, подаюсь вперёд, отчаянно прижимаюсь мягкой грудью к его твёрдой, беззвучно умоляя: «Не отталкивай!».
