— Какой именно? — спросил мистер Домби.
— Конечно, выбор крестного отца,— продолжала миссис Чик,— имеет значение с точки зрения связей и влияния.
— Не знаю, какое это может иметь значение для моего сына,— холодно сказал мистер Домби.
— Совершенно справедливо, дорогой мой Поль,— отвечала миссис Чик с необычайным оживлением, имевшим целью скрыть неожиданную перемену в ее намерениях,— именно так вы и должны были сказать. Ничего другого я и не ждала от вас. Следовало бы мне знать, что таково будет ваше мнение. Быть может,— тут миссис Чик снова ему польстила, неуверенно нащупывая правильный путь,— быть может, потому-то вы тем менее стали бы возражать против того, чтобы мисс Токс была крестной матерью дорогого малютки, хотя бы в качестве представительницы и заместительницы какого-нибудь другого лица. Незачем говорить, Поль, что это было бы принято как великая честь и отличие.
— Луиза,— помолчав, сказал мистер Домби,— трудно допустить…
— Конечно! — воскликнула миссис Чик, спеша предупредить отказ.— Я никогда этого не думала.
Мистер Домби с досадой посмотрел на нее.
— Не волнуйте меня, дорогой мой Поль,— сказала сестра,— я прихожу в расстройство! У меня мало сил. Я еще не опомнилась с тех пор, как скончалась Фанни.
Мистер Домби взглянул на носовой платок, который сестра поднесла к глазам, и продолжал:
— Трудно допустить, говорю я…
— И я говорю,— пробормотала миссис Чик,— что никогда этого и не думала.
— Ах, боже мой, Луиза! —сказал мистер Домби.
— Нет, дорогой мой Поль,— возразила она с плаксивым достоинством,— право же, нужно дать мне высказаться. Я не так умна, как вы, не так рассудительна, не так красноречива и все прочее. Я это прекрасно знаю. Тем хуже для меня. Но хотя бы это были последние слова, какие мне суждено произнести — а последние слова должны быть священны для вас и для меня, Поль, после смерти бедной Фанни,— я бы все-таки сказала, что никогда этого не думала. И мало того,— добавила миссис Чик с подчеркнутым достоинством, как будто до сей поры она берегла про запас свой самый сокрушительный аргумент,— я никогда этого и не думала.
Мистер Домби прошелся по комнате к окну и обратно.
— Трудно допустить, Луиза,— сказал он (миссис Чик заупрямилась и повторила «знаю, что трудно», но он не обратил внимания),— что нет людей, которые — предполагая, что в подобном случае я признаю какие бы то ни было права,— не имеют больших прав, чем мисс Токс. Но я этого не признаю. Я никаких чужих прав не признаю. Поль и я будем в силах, когда придет время, сохранить свое положение — иными словами, фирма в силах будет сохранить свое положение, сохранить свое имущество и передать его по наследству без каких-либо наставников и помощников. Такого рода посторонней помощью, которую обычно ищут люди для своих детей, я могу пренебречь, ибо, надеюсь, я выше этого. Итак, когда благополучно минует пора младенчества и детства Поля и я увижу, что он не теряя времени готовится к той карьере, для которой предназначен, я буду удовлетворен. Он может приобретать каких ему угодно влиятельных друзей впоследствии, когда будет энергически поддерживать — и увеличивать, если это только возможно,— достоинство и кредит фирмы. До тех пор с него, пожалуй, достаточно будет меня, и никого больше не нужно. У меня нет ни малейшего желания, чтобы кто-то становился между нами. Я предпочитаю выразить свою признательность за услуги такой уважаемой особе, как ваша приятельница. Стало быть, пусть так оно и будет; и полагаю, что ваш муж и я сам прекрасно можем заменить других восприемников.
