— Не нравится она тине, — очень серьезно ответила Хедер. — Все не могу забыть, что случилось с нами на высокогорье после нескольких ясных дней.
«И ты тоже?» — подумал Мак — Аран, но вслух запротестовал:
— Да ты что, Хедер, при чем тут может быть погода!
— Легочный вирус. В цветочной пыльце или в пыли. Рэйф, я же микробиолог — ты даже не представляешь себе, сколько всего может быть в нескольких кубических дюймах воздуха, воды или почвы. На разборе у главврача Камилла говорила, что последнее ее воспоминание перед тем, как она уже окончательно отъехала — это что она нюхала цветы; и я тоже помню сильный цветочный запах. — Она слабо улыбнулась. — Конечно, то, что я помню, вряд ли можно считать твердым фактом — и упаси меня Господи еще раз проверять методом проб и ошибок! Всего несколько дней назад, я окончательно удостоверилась, что не забеременела, и как подумаю, что все могло бы повториться… Нет, но какой ужас был для женщин жить, когда не придумали еще по — настоящему надежных контрацептивов! Долгие месяцы сомневаться и мучиться… — Ее передернуло. — Рэйф, а что Камилла? Она уже проверилась? Со мной она об этом не хочет разговаривать…
— Понятия не имею, — мрачно отозвался Мак — Аран. — Со мной она вообще не разговаривает.
Подвижное личико Хедер исказила испуганная гримаска.
— Ой, Рэйф, прости, пожалуйста! Мы были так рады за вас; и Юэн, и я надеялись… О, похоже, Морэй наконец освободился.
Распахнулась дверь, и вылетевший в коридор высокий рыжеволосый Аластэр чуть не сшиб Мак — Арана и Хедер с ног.
— Нет, Морэй — нет и еще раз нет! — обернувшись, выкрикнул он. — Мы отделяемся — вся наша коммуна! Сегодня же! Сейчас же!
— Коммуна эгоистов! — произнес, появляясь в дверях, Морэй. — Вы только и можете, что болтать про общее благо, но всякий раз получается, что вы желаете благ лишь для своей узкой группки, а не для всех людей, оказавшихся на этой планете. Вам не приходило в голову, что все мы, двести с лишним человек, поневоле составляем единую общность? Можно сказать, мы и есть человечество, мы и есть общество. А как же великое и могучее чувство ответственности перед ближним, приятель?
— У вас, остальных… совершенно другие цели, — пробурчал Аластэр, уставившись в пол.
— Цель у нас у всех одна — общее благо и выживание, — негромко проговорил Морэй. — Сейчас подойдет капитан. Дайте мне, по крайней мере, возможность поговорить с остальными новогебридцами.
— Я уполномочен говорить от имени всех нас…
