Но о греко-индийском взаимодействии следует сказать несколько больше: как уже упоминалось, помимо его роли в реальной истории, оно стало также источником спекуляций по поводу альтернативной истории. Самый интересный пример этого может быть найден в работе К. Леви-Стросса, а именно в книге «Печальные тропики»39, которая, возможно, переживет его более строгие академические труды. Согласно Леви-Строссу, контакты между греческим миром и Индией означали реальную возможность культурного объединения, что могло повлиять на весь Древний мир. Возникший в результате встречи греческой рациональности и буддийской религиозности мир сильно бы отличался – и, по мнению Леви-Стросса, был бы значительно более привлекательным – от того реального мира, где получил преобладание монотеизм. Во времена греко-индийского взаимодействия радикальный монотеизм был все еще маргинальным явлением, но его рост и экспансия – в особенности с распространением ислама как его наиболее радикальной версии – блокировали путь к объединению и создали барьер между Востоком и Западом.
В леви-строссовской версии всемирной истории на ислам, таким образом, возлагается основная вина за произошедшее, но это подводит нас ко второму случаю межцивилизационного взаимодействия. Многие историки ссылались на индо-исламский мир, например Андре Винк40. Представляется, что это единственный случай ислама, пишущегося «через дефис»; в других местах существовали тенденции к синкретизму, но, если обратиться к самому очевидному альтернативному примеру, насколько нам известно, не принято говорить о яванско-исламском мире. Здесь не было двухполюсной структуры, позволяющей использовать такой термин. А на другом конце мира отношения между исламом и его соперником на Пиренейском полуострове были слишком непримиримыми, чтобы идея исламо-испанского мира оказалась жизнеспособной. Там существовали контакты на разных уровнях, происходила трансмиссия важнейших культурных ресурсов от исламской к христианской стороне и, в отличие от Индии, присутствовала третья сторона, а именно политически безвластная, но игравшая значительную культурную роль иудейская диаспора. Но в длительной перспективе важнейшей чертой этой констелляции являлся конфликт между христианскими и мусульманскими державами, который в определенный момент был радикализован в результате идеологического вмешательства высшей духовной власти западного христианства. Реконкиста не может быть отвергнута как миф. Индийский образец сильно отличается от этого случая, представляя собой конфликтное сосуществование, которое сложно было описать внешним наблюдателям.
