Вот весело будет, когда их машины увязнут в грязи у съезда с дороги! Идиот Кейди уверяет, что, стоит ему захотеть, и он перелетит реку на своем самолете: у него есть туристская машина, на которой он летает удить рыбу в озерах поблизости от Большого Каньона.
— Кому охота махнуть в Ногалес?
Жена его, видя, в каком он состоянии, умоляет приятелей не соглашаться.
— Кроме того, у нас на ранчо, по-моему, не осталось горючего.
Муж напустился на нее. Началась перебранка.
— Летим со мной, и я тебе докажу, что бензина хватит отсюда до самого Мехико.
Слишком много людей говорили одновременно, расхаживали взад и вперед, призывали друг друга в свидетели. Атмосфера спокойствия и достоинства сохранялась лишь вокруг игроков в покер, но они выпили не меньше остальных и, закончив партию, в свой черед тоже разбушевались.
Доналд, окруженный кольцом женщин, предлагал им немыслимое пари на баснословную сумму: он берется переплыть реку при условии, что Пи-Эм…
Дженкинс, в накрахмаленном смокинге, свежий, отдохнувший — он успел, вероятно, вздремнуть, — с улыбкой внес в гостиную свой поднос.
Сперва это было, пожалуй, даже приятно. Все тело у него ныло, и он вдавливал его в матрас — сладострастно, до боли, как нажимают на порченый зуб. Он еще не отдавал себе отчета в том, что лежит на своей постели.
Ему снился сон, эротический и сентиментальный одновременно, сон, в котором партнершей была Лил Ноленд, но до неузнаваемости непохожая на подлинную… Лишь когда его потянуло придать видению осязаемые формы, он мало-помалу начал возвращаться к действительности.
И по мере того, как он стряхивал с себя дремотное оцепенение, чувственная радость все быстрее сменялась отчаянной ломотой в каждом суставе, а пустота в черепе становилась все более головокружительной и звенящей.
Первое, что он расслышал, был редкий равномерный стук: это в ванной падали из душа крупные капли. Значит, кто-то принимал душ? Уж не он ли сам? Нора не пошла бы к нему в ванную. Доналд — тоже.
Еще через мгновение он сообразил, что дальше будет хуже, и на мгновение вознамерился заснуть. Нет, поздно.
Ему уже полезли в голову всякие вопросы.
Прежде всего, как он очутился у себя в постели? Глаз он не открывал — им было больно от света, но он понимал, что кровать — его собственная; он успел ощупать и опознать спинку и борта. Затем провел рукой по груди и убедился, что совершенно гол.
Ему и раньше случалось напиваться до бесчувствия, но чаще всего он просыпался нераздетым, лежа поперек кровати, а то и на коврике.
