Спасение | страница 7



– Благодарю. Да, а остальные трое… они, возможно, не поддержат…

– Да, это лучше оставить между нами.

– Хорошо. Тогда пойдем знакомиться.

Отдел безопасности «Экссолар-связи» занимает семь этажей подряд. Конференц-зал расположен на семьдесят шестом. Я провел Кандару вниз по широкой винтовой лестнице в центральной части высотки.

Конференц-зал с его двумя стеклянными стенами, естественно, находился в угловом помещении. Овальный стол из тикового дерева, стоящий посередине, обошелся в сумму, пожалуй, больше моего жалованья. В тот день вокруг него расставили пятнадцать стульев. У непрозрачных стен остались дополнительные, для мелких сошек. Чистая психология: те, кого пустили за стол со взрослыми, чувствуют себя важными персонами.

В зале уже ждали семеро, и ни один из них не занял места у стенки. Для меня имели значение только трое – представители реальной власти: Юрий Альстер, Каллум Хепберн и Алик Манди.

Юрий сидел на дальнем конце, рядом с ним поместился его ассистент и технический советник Луи. Юрий из настоящих ветеранов, родился в 2030 году в Санкт-Петербурге, громоздок и угрюм, как бывают только покинувшие родину русские. Добавьте сюда его возраст – и усомнюсь, что его губы еще способны улыбаться. Первую теломер-восстанавливающую терапию он прошел еще век назад, а после поддерживал в себе жизнь генными модификациями. Если это можно назвать жизнью: всех терапевтически восстановленных чаще называют «неумершими» – готовыми заплатить любую цену за продление существования. Я видал таких, которые разбогатели только на девятом десятке и тут-то обратились к медикам. Неприятное зрелище.

Юрия все эти процедуры законсервировали в возрасте около шестидесяти: круглое лицо его слегка расплылось, в редких песочного цвета волосах светились седые пряди, не поддавшиеся генмоду. Завершали облик глаза под тяжелыми веками: глаза человека, не доверяющего никому во всей вселенной.

Впрочем, для Юрия вечные пятьдесят с лишком – не так уж плохо. Помимо окаменевшего лица, у него наверняка заменены многие органы. Прежде всего, ни одна печень не перенесла бы купания в таком количестве водки. И все органы – наверняка протезы, распечатанные на биопринтере из клонированных клеток. Такой ксенофоб (да еще и сноб), как он, не согласился бы на К-клетки. Биотехнологии – основной предмет торговли между оликсами и человечеством: химически и биологически совместимые с человеческим организмом клетки, из которых собираются органы и мышцы, сравнительно дешевы в сравнении с генными модификациями и печатью стволовых клеток. По слухам (на мой взгляд, необоснованным), они несколько уступают медтехнологиям человечества. Зато их доступность миллионам, которым прежде такое было не по карману, стала величайшим социальным достижением с тех пор, как корпорация «Связь» обеспечила универсальные и общедоступные перевозки через сеть хабов-порталов.