– Как?
– Вот хочешь, верь, хочешь не верь. Я на Новый год, пишу желание на бумажке, и пока двенадцать бьет, в окно кидаю.
Димка прыснул, подавился чаем, закашлялся.
– Тань, ты чего, до сих пор в Деда Мороза веришь?
– Опять дурак. Причем здесь Дед Мороз? Я в Новый год верю. Вот я сто раз бумажки кидала.
– Помогло? ― Хихикнул Димка.
– Сам подумай. В медицинское поступила. Подрабатывала нянечкой, медсестры только указывали: «там подотри», «тут помой». Только ленивый не командовал. Ничего думаю, поступлю в институт, вернусь врачом, сама буду пальцы гнуть. Поступила в институт – то! И Ксеньке бумажка помогла. Вон, нашла родственника. Так что не спорь, о чем не знаешь.
Теперь еще одно желание загадала. Вот исполниться, обязательно тебе расскажу.
– Тань, а тебя как в интернате ребята звали, Танька – которая – верит – в – сказки?
– Девчонки звали Танька – Ежик. Из – за волос. Первый раз сама подстриглась, не люблю длинные волосы, драться мешали.
– Ты что дралась с ними?
– Нет, с пацанами дралась. Доказывала, кто круче.
– Доказала?
– А – то. Уважали. Только нос с горбинкой остался, после перелома. А тебя, наверное, называли Кощей?
– Нет, Кабан.
– Туши свет! Ты, кабан! Ладно, меня пацаны кабанихой звали. Я особо худой – то никогда не была. Но тебя! Или у вас детский дом был для дистрофиков?
– Чего ты смеешься? Просто фамилия Кобанец, вот и звали.
Таня перестала смеяться. Медленно сняла очки, протерла стекла.
– Значит, ты Кобанец? А зовут тебя как?
– Ты чего, Тань? Я ж тебе сразу сказал, Димка меня зовут.
Таня перегнулась через стол, схватила его за рубашку и притянула к себе.
– Паспорт давай! ― Свистящим шепотом произнесла она.
Димка испугано вскочил, достал паспорт из кармана рубашки. Во, дела! Танька говорила, что ее мама сумасшедшая. Может и сама Танька тоже того?
Таня сняла очки. Медленно читала данные в паспорте.
– Не поверил мне, про желание на бумажке, не поверил. На, теперь сам смотри! ― Таня победно ткнула документ Димке в грудь.
Точно, с ума сошла. Или уже была ненормальная, а теперь приступ начался. Что он по ее мнению, в собственном паспорте не видел?
Димка растеряно стоял у стола, хотелось сесть, голова кружилась, но сесть, почему то было страшно.
– Не понял? Ты до сих пор не понял? Дмитрий Аристархович Кобанец. Я твоя сестра, старшая, родная, родней не придумаешь!
Две ночи без сна, многочасовой фестиваль, две пачки сигарет за три часа, Родная сестра, встреченная в чужом городе… Стул со столом поехали в разные стороны, набирая скорость, по кругу поехали: стол, кушетка, шкаф, стол, кушетка, шкаф, кушетка. Димка, мягко, как кулек с тряпками, опустился на пол.
