– Зачем?
Виктор с размаху дал Нинке затрещину, так что она ткнулась носом в стол.
– Схоронить говорю надо тихо. А то разговоры пойдут: что, да как? В милицию тебя потащат. Не уследила, мол, за ребенком. Пособия лишат. Ты, вот что, Нинк, выпить тебе надо.
– Да выпить мне надо, горе у меня. Доченька моя, сиротинка!
– Заткнешься, ты, наконец! В сарай, в подпол аккуратненько снесем. Если спросит кто, в деревню, мол, отправили, к матери моей.
– Ой, Витя, родную деточку в подпол?
– Жалостливая стала не вовремя.
К ночи Нинка с Виктором были уже невменяемы. Погуляли на славу. Гости пришли не с пустыми руками. Подруге Лидке и ее сожителю, который к этому времени только мычал, Нинка, размазывая пьяные слезы, говорила, как они с Витюшей любят свою деточку убогую. Вот и кошечку ей принесли, что бы игралась. А Витя, заботливый, отправил доченьку к матери своей в деревню, молочко пить.
Под утро, в серых сумерках, появилась кошка. Она прошла по комнате, брезгливо обходя вонючие тела. Подойдя к Виктору, кошка села ему на грудь. Распластавшись, она неотрывно следила за его лицом. Виктор что – то бормотал, всхрапывал. Кошка напряглась, на спинке приподнялась шерсть, хвост заходил словно маятник. Виктор мотнул головой, закинув ее назад. Его шея смутно белела в темноте. Кошка мягко подползла ближе, и ее блеснувшие, как лезвия зубы, сомкнулись на выступающей вене.
― Верунь, а Верунь, ты скоро? А то пока доберемся, все шашлыки съедят. ― Михаил, поправив шторы, обернулся к жене.
Вера выпрямилась, укладывала вещи в нижний ящик, с грустной улыбкой посмотрела на мужа.
– Ну, что ты кислая опять, Верунчик? Ремонт сделали, квартиру обставили – конфетка… Ей Богу, такое впечатление, что ты в коммуналке веселее была.
– Мишенька, мне все очень нравиться и ты у меня умница. Только когда мы жили, в маленькой квартирке было одно, а теперь такая площадь зря пропадает.
– Как это пропадает? Все логично. Гостиная, спальня, кабинет. Многие позавидовать могут, ютятся друг у друга на голове.
– Я не о том. Просто теперь мы обеспечены прилично и места много и даже машина есть, могли бы, наконец, взять…
– Так, Вер, стоп. Я тебя очень люблю и даже в чем – то понимаю, но я свое мнение высказал раз и навсегда. Или родной ребенок, или вообще без детей. Мне потомство наркоманов или алкоголиков не нужно. Если люди не могут иметь своих детей, это не значит, что нужно собирать всякий сброд. Значит, будем жить вдвоем, как и жили раньше. Все, тема закрыта.
