Придурок Готфрид знал, где селиться. И ведь первое место, которое он проверил — это его чёртово поместье!.. Кто же знал, что тот расположится в старом домике садовника, прямиком в Тумане?
Если бы Герда не молчала, как рыба, он бы знал этот адрес уже две-три недели назад. Тогда не пришлось бы обращаться к военным, портить себе репутацию, срывать важные сделки…
Крейн сжал кулаки; деревянные доски скрипнули под ногами.
Коридор, когда-то занимавший всего три метра в длину — даже не коридор, а скорее, крохотный притворчик, место, где можно оставить грязную обувь и ржавые грабли — был искажён Туманом. Дверь, ведущая в жилое помещение, маячила где-то вдали; сухие доски были растянуты, как жвачка; в открытых щелях чернела тьма и скреблись какие-то мелкие существа.
Несколько таких лежало тут, на полу; солдаты пристрелили тварей, когда те вылезли наружу. Существа размером с крысу, полежало-зелёные, как будто их свалявшаяся шерсть была вся покрыта тиной и плесенью. Цепкие лапки были поджаты под себя; морду венчал нос необычной формы, звёздочкой, как у крота.
Проходя мимо, Крейн пнул одну из них.
Плесень и иномирные крысы. Всё правильно. Именно этого и заслуживает его прошлое, оставшееся в этом доме.
Стены, казалось, смотрели на него — искажённые, страдающие. Он спокойно шёл мимо, поджав губы. Это не возвращение и даже не визит. Он пришёл сюда не прежним Майклом, бесправным сыном садовника, обречённым всё детство смотреть на аристократов и завидовать им. Он пришёл сюда господином Крейном, властелином этого города. И никто — ни военные, ни демоны, ни сам Артур Готфрид со своими хитрыми планами — не отнимет этого у него.
Солдат услужливо распахнул перед ним дверь; Крейн шагнул в «гостиную» (к этому тесному помещению совершенно не подходило такое громкое слово). А вот здесь всё осталось по-прежнему — в плане размеров, разве что потолок улетел куда-то на метр вверх.
Ссохшаяся мебель — та самая, из детства. Поверх неё — рюкзаки, коробки от сухих пайков… Так вот кто был загадочным грабителем Плутающих — как он и думал. Крейн усмехнулся, оглядывая комнату.
С одной стороны, его атака… можно было сказать, что провалилась. Предатель Алекс и старикашка Ханагава — которого стоило давно пустить в расход после того, как он увидел лишнего — сумели уйти и остались живы. С другой…
Дураком был бы тот, кто увидел бы чистое поражение. Посылая сюда автоматчиков, он знал, что тут только эти двое. Да и… какая разница, живы они или нет, если их шансы вернуться сюда стремятся к нулю?
