— Погоди, я думал, — удивление в голосе Алекса прозвучало ещё сильнее, — что для начала мы… попробуем найти Герду.
Я приподнял бровь.
— Как ты вообще умудрился бросить её там? — возмутился он, видя, что я не отвечаю.
Я пожал плечами. Честно говоря… не то, чтобы я особо старался её там НЕ бросить. Всё же, с какой стороны ни погляди, а проблем от девушки пока что было куда больше, чем пользы.
— Если бы ты был там, и видел всё то месиво, что там происходило — то не задавал бы идиотских вопросов, — я размял плечи. Шрамы, оставшиеся после той схватки, ещё не зажили до конца, и заметно саднили при движении. — Трудно уследить за всем, когда в глаза постоянно лезут чьи-то кишки.
С чего Алекс взял, что Герда сейчас находится именно там, в башне Крейна — тоже тот ещё вопрос. Возможно, он и прав — всё-таки знает заведённые там порядки лучше меня. И всё-таки…
Единственное, в чём я был уверен наверняка — так это в том, что девушка осталась жива. В конце концов, она нужна как демонам, так и Крейну, у которого сейчас осталось очень мало козырей перед этой дурно воняющей братией.
— Как бы там ни было, — заключил я, — даже если она там, то башня охраняется как Букингемский дворец. Поэтому… ну, не знаю — пусть проведёт побольше времени с отцом. Может, отношения наладят.
На последней фразе я усмехнулся.
— Так ты… не собирался идти туда, чтобы освобождать её? — помотал головой Алекс.
— Нет, — фыркнул я. — Я не собираюсь штурмовать грёбаную башню.
— По твоим же словам, ты со своей потусторонней хренью уничтожил сотню демонов.
Я прислушался к «потусторонней хрени»; сытый Сенат скрутился внутри меня и тихо урчал, как довольный кот. Фаст-фуд явно полюбился ему ещё больше, чем мне.
— И что с того? — я мотнул головой. — Я всё равно не собираюсь штурмовать грёбаную башню.
Алекс застыл на миг, раскрыв рот.
— Но тогда… зачем было ждать, пока Крейн покинет её? — в его голосе читалось явственное непонимание. — Если ты не собираешься проникать туда…
Я тонко улыбнулся. Что я мог ему сказать? В битве двух самураев побеждает тот, у кого больше выдержки.
Последние две недели мы с ним оба выжидали. Крейн, при всей моей к нему неприязни, дураком не был, я это понимал — а он, в свою очередь, понимал, что и я не дурак. Мы оба нарочно тянули время, оправляясь от полученных ран: я от вполне буквальных, физических, а он — от ран, нанесённых по его эмоциональному состоянию, бизнес-делам, репутации и т. д.
— Ты никогда не любил ждать, — заметил Алекс. — Всегда делал всё максимально быстро.
