– Ты себя-то хоть слышала?! Слышала, как дико это звучит?!
Она скрипнула зубами.
– Все… это… правда, – произнесла она, чеканя каждое слово. – Чистая… правда.
С перепугу я совсем забыл о старой фотографии в ежегоднике, которую нашли мы с Пеппер. О снимке за 1950 год, девушка на котором была вылитая Лиззи. Нет, только не это, ужаснулся я. Ее безумная история о путешествии во времени – правда.
– Так значит, ты… Бет Пальмьери?
Она кивнула:
– Это мое настоящее имя.
Бет Пальмьери из 1950 года. А на старом кладбище есть ее могила.
– Но… ты же мертва! – завопил я. – Мы видели твое надгробие. Тебя похоронили. Ты мертвая.
Она покачала головой:
– Меня так и не нашли. Видно, решили, что я погибла, как и мой отец. Закопали, думаю, пустой гроб.
Она приблизила лицо к моему лицу:
– Но я живая. Я живая, и мне шестнадцать. Разве я не казалась тебе живой, когда ты целовал меня?
– Да, – сказал я. – Но…
– Мне шестнадцать, и я жива благодаря туннелю во времени. Но хочешь услышать один прискорбный факт? – Она указала рукой на пещеру. – В пещеру можно зайти только единожды. Это билет в один конец. Я застряла здесь, Майкл. Застряла в будущем. Мне не суждено вернуться назад. Одна только вещь меня здорово утешает. Возможность отомстить. Терзать тебя и твоих дружков.
Она поцеловала меня в щеку. Неласковый это был поцелуй – яростный, злой. Поцеловала, а потом лизнула. От этого меня бросило в дрожь. Такого холодного поцелуя у меня еще не было.
– Я вовсе не жестокая, – сказала она. – Но после того, как я видела, что твой прадед сделал с моим отцом, у меня не осталось выбора. Ты понимаешь? Понимаешь, почему должен умереть?
– Нет, – проговорил я, обхватив голову руками. – Нет. Это уж слишком. Слишком безумно. Ты… ты – Бет Пальмьери, ты ходила в нашу школу в 1950 году… И ты что-то вроде ведьмы, так?
Она кивнула, а ее темные глаза сделались вдруг пустыми, безжизненными.
– Моя бабушка научила меня кое-каким… приемчикам.
– Что ты сделаешь с Пеппер? – требовательно спросил я. – Так ее и оставишь?
– Как мило, что ты заботишься о ней, хотя сам влип по уши, – сказала Лиззи. – Не беспокойся. Чары с нее спадут. Может, даже раньше, чем она замерзнет насмерть.
– Давай ближе к делу? – перебил ее Аарон. – Холодно, черт возьми.
Я обернулся.
– А это что за тип – Ангел, Аарон, или как ты хочешь его называть? Тоже гость из прошлого? Небось из каменного века?
– Не смешно, – окрысился Аарон. – Ты здорово влип, приятель, так какого черта остришь?
