Она лишь пожала плечами в ответ, а странная улыбка с чертовщинкой так и застыла на ее лице.
– Это Пеппер? Почему она не заходит? – крикнула из столовой мама.
Я отошел назад и распахнул дверь.
– Входи. Небось замерзла.
Лиззи потопталась на половичке с надписью «Милости просим!», отряхивая снег с подошв, и проследовала за мной в дом.
– Бр-р-р-р! – Она встряхнулась всем телом, как делают собаки, когда намокнут. – Мне б хоть сапоги раздобыть завалящие. А то кроссовки хоть выжимай.
Плечи ее курточки облепил снег, на спине расплывалось мокрое пятно. Куртка была явно не из непромокаемых. Лиззи сняла шапочку и распустила свои густые черные локоны по плечам.
– Т-ты опять заблудилась? – промямлил я.
Она кивнула.
– Не туда свернула. Я…
В гостиной появилась мама. Обнаружив, что наша гостья – не Пеппер, она вытаращилась во все глаза.
– Ой. Здравствуйте.
– Мам, это Лиззи, – сказал я.
Мама кивнула:
– Очень приятно.
– Она новенькая в Шейдисайде и постоянно теряется, – добавил я.
Лиззи поежилась.
– Извините. Я замерзла. Аж зубы стучат.
– Давайте-ка снимем мокрое, – засуетилась мама. Она подошла и помогла Лиззи избавиться от куртки. – Проходите в столовую, обогрейтесь.
Лиззи смутилась.
– Вы уверены? Мне бы не хотелось прерывать ваш ужин. Я просто сбилась с пути и…
– Заходи-заходи, – перебила мама. Курточку она вручила мне. – Иди повесь в гардероб. Там быстрее высохнет.
Возвратившись с этого ответственного задания, я обнаружил, что Лиззи успела познакомиться с моим папой и теперь занимает место за столом подле моего. Она встретила меня сияющей улыбкой:
– Мама у тебя замечательная. Я сказала ей, что сегодня еще не ела, и она…
Появилась мама с тарелкой в руках.
– У меня еще много лингуини осталось. Да ты не стесняйся, Лиззи, бери фасоль. – Взяв большую миску с макаронами, она наполнила тарелку Лиззи.
– Твоя семья недавно переехала? – поинтересовался папа, приканчивая бокал красненького.
Лиззи кивнула.
– На той неделе.
– А где ты жила раньше? – спросил папа.
– Вы, наверное, о таком месте и не слышали, – сказала Лиззи. – Это совсем крохотный городишко. Мэрилэндинг.
Папа покачал головой:
– Действительно, никогда не слыхал о таком.
Лиззи принялась наворачивать свой ужин. Она запихивала в рот огромные порции лингуини. Вскоре ее щеки и подбородок были перемазаны в соусе, но она не прервалась, чтобы вытереть их салфеткой, а знай себе жевала и всасывала макароны, шумно глотая, будто целый месяц не ела.
Мама с папой переглянулись и дружно сделали вид, что ничего не замечают.
