Когда Селина свернула за угол и увидела витиеватый знак вывески сверху, она пообещала себе, что не будет обращать внимание на тьму этой ночью и подумает обо всем этом завтра, если потребуется. А потом она улыбнулась молодому человеку, шагающему рядом с ней.
– Разве это плохое заведение? – спросила она у Майкла, разглядывая трехэтажное здание из красного кирпича – его узкие двойные двери и лакированные ставни, поблескивающие в вечернем полумраке, точно отполированное олово.
Майкл поджал губы, что-то обдумывая, и его бледные глаза медленно пробежали по ее лицу. Затем он все-таки кивнул.
Селина потянулась к его руке.
– Не переживай за деньги. Я пригласила тебя как своего гостя, это просто мелочь по сравнению с тем, что ты сделал для меня за последние семь недель.
– Дело вовсе не в деньгах, – возмутился Майкл. – И ты ничего не должна мне взамен.
– Ты, Лука и ваша бабушка относитесь ко мне словно к члену собственной семьи. Нет, даже лучше, чем к члену семьи. Мне жаль только, что они не смогли присоединиться к нам сегодня вечером.
Майкл хмыкнул.
– Бабуля отказывается платить за приготовленную кем-то другим пищу, не ходит даже в лучшие рестораны города. Она просто не верит, что кто-то может готовить лучше ее.
Смех сорвался с губ Селины.
– Вероятно, она права.
– И они относятся к тебе как к члену нашей семьи, потому что они считают тебя членом нашей семьи. – Слова Майкла прозвучали скромно. Осторожно.
Селина улыбнулась так же скромно, хотя что-то сдавило ей грудь при мысли об этом. Она потянула Майкла за рукав, но он остался на месте, точно врос в покрытую брусчаткой дорогу, не в силах переступить порог ресторана.
– Я тоже считаю их своей семьей, – сказала Селина. – Так что же, ты не позволишь мне угостить тебя лучшими блюдами, что подают в Новом Орлеане?
– Как я уже сказал, это вовсе не обязательно.
– Пиппа сказала мне, что это был самый роскошный ужин в ее жизни.
– Я тоже это слышал. – Несмотря на сегодняшнюю сдержанность, Майкл не смог сдержать ухмылку. – И я никогда не встречал никого, кого еда вдохновляла бы больше, чем тебя.
Зеленые глаза Селины заблестели.
– Ну в конце концов еда ведь необходима, чтобы жить.
– Еда дает возможность жить, – поправил он. – Нам нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть.
Выражение лица Селины помрачнело.
– Никогда прежде никто меня так не разочаровывал, – пошутила она. – Пришло время поменять ваши взгляды на жизнь, детектив Гримальди. – Она вновь поманила его к распахнутым дверям.
