– Отчего же?
– Моя мать называла меня так.
– Вы обязаны как-нибудь рассказать мне свою историю.
– Не дождетесь, мистер Десай. – Пиппа подобрала подол своего платья. – Я сказала то, ради чего приходила. Пожалуйста, передайте мои слова всем, кто, как вам кажется, должен их услышать.
Арджун ей вежливо поклонился.
– Как пожелаете.
Пиппа колебалась мгновение, но все же добавила:
– Я надеюсь, что вы сделаете то, о чем я вас попросила.
– Если бы только надежды были феями.
– Тогда бы они хотя бы претворялись в жизнь. – Пиппа прикусила нижнюю губу. – Мы… играем с жизнями других людей, знаете ли. Неправильно было думать, что ложь – неважно, сочиненная с благими намерениями или нет, – может быть лучше правды.
– Порой ложь – это все, что у нас есть, – поправил Арджун. – И я обещаю, что передам ваши слова Бастьяну.
– Могу ли я доверять вам?
– Мадемуазель, я единственный в этом здании, чьим обещаниям вы можете доверять на все сто. – Он ухмыльнулся и добавил: – Поздравляю с помолвкой.
– Ваши поздравления больше похожи на соболезнования по случаю того, что у меня издохла кошка.
– У вас есть кошка? – В лице Арджуна появилось лукавство. – И свадьба ведь сродни смерти, разве нет? Умирает свобода, умирают мечты, умирают…
– Вы невыносимы. Доброй ночи, мистер Десай.
– Доброй ночи, мисс Монтроуз.
Я замираю, моя правая нога повисает в воздухе над ступенькой. В первый раз с тех пор, как я решил действовать согласно своему плану, меня охватывает волнение.
– На случай, если потом я тебе забуду сказать, или вдруг еще… какая неприятность произойдет, спасибо, что поменял свое решение и согласился провести меня в Сильван Уайль, – говорю я на одном дыхании. А потом поднимаюсь следом за Арджуном по ступенькам.
– Я тебе жизнью обязан. А оставаться у кого-либо в долгу я ненавижу, – отвечает он мне через плечо. – Но не надо пока меня благодарить. Ты пока еще не встречался с моей матерью.
Я едва не смеюсь. Чувство юмора у этириала острое, словно бритва, впрочем, как и всегда. Мы минуем второй этаж здания и двигаемся дальше наверх. За моей спиной, из-за ближайшей двери, доносится сердитое бормотание пожилых дам.
– Не обращай внимания на глубокоуважаемую мадам Банкомб, – говорит Арджун. – Ей и ее подруге всегда отчего-то тяжело на душе, когда… – он понижает голос до шепота, – дело касается иностранцев и их богопротивных жизней. – Он указывает на закрытую дверь взмахом руки. – Добрый день, миссис Банкомб! – кричит он и продолжает маршировать вверх по лестнице.
