Поехали мы не к выходу, а к корчме «Берлога», где, я не сомневался, нас ждали нехристи. Четыре энергоячейки к квачу на дороге не валяются, так что они будут сидеть и ждать, даже если треть Ада подойдет к стенам Малахии. На половине-то, сбегут, конечно…
Корчма, или постоялый двор, тоже оказалась подвержена общему настроению, царящему в городе. Ворота стояли закрытыми, а с вышки над ними за нашим приближением наблюдали парочка мужиков с арбалетами.
– Гринь и Прол тут? – крикнул Стефан, когда платформа мягко остановилась у ограды.
– Вроде тут были, – отозвался один из охранников.
– Кликни их, скажи, Страж зовет.
Послание передали вниз, сами арбалетчики остались на посту, и вскоре к нам вышли оба нехристя, снаряженные в дорогу… Бежать собрались?
– Хорошая штука. – Прол хлопнул ладонью по низенькому борту платформы. – Хотел бы такую.
– Куда она тебе в лесах? – удивился я, а Стефан протянул связку из четырех энергоячеек к квачу. – В расчете?
– В расчете, – подтвердил охотник. – А телега такая не для лесов, тут ты прав, дохлый Страж. Но вот хран древних обчистить – первое дело. Сколько она поднимает, тонн пять, поди?
– До восьми с перегрузом и падением максимальной скорости до десяти километров в час. Высота подъема над землей сорок сантиметров, а без перегруза может сорок километров в час выдавать.
– Как ты ее расхваливаешь! – хохотнул нехристь. – Продаешь?
– Будет ваша, если поможете до Новгорода добраться.
Охотники переглянулись. Посмотрели на Стефана. Огладили борта платформы. И синхронно кивнули, даже совещаться не стали.
– Щедрое предложение, дохлый Страж. Верно, и опасное?
– Неподалеку от Малахии открылся Разлом Владыки…
– Чую, – подтвердил Гринь. – Большой портал.
Вот даже как? Его способности позволяли знать и об этом? Полезное качество.
– Это по наши души. Город, скорее всего, не тронут, как только поймут, что нас тут нет. Кстати, мы берсерка с полчаса назад упокоили, но тут могут быть еще слуги Темных.
– Это запросто – граница. В душу каждому не заглянешь. Когда выдвигаемся?
– А сам-то как думаешь?
– Я только бабе своей писульку оставлю. – Гринь тут же вынул из сумки сложенный в несколько раз лист бумаги, оторвал от него кусочек и карандашом накарябал на нем послание. Пояснил, чуть смущенно: – Разминулись, ушла за травами.
Он передал записку одному из арбалетчиков и запрыгнул на платформу. Прол уже стоял за метателем, с нежностью оглаживая управляющий манипулятор. Еще неизвестно, как наше путешествие сложится, но транспорт с оружием он уже считал своими.
