Вот, опять я дядька! Впрочем, пусть его, сейчас не время поправлять перепуганного пацаненка. А как биться – это очень хороший вопрос. Магия ведьм парализовала тело, но не смогла отключить меня. Значит, вся наша надежда на знания, которые хранятся в моей памяти.
«Сейчас придумаем, напарник. Ты, главное, веры не теряй. Жди и молись. А дядька Оли будет думать».
Анубис рассматривал Стефана желтыми своими звериными зыркалами, но пасть не отворял, словно ждал, когда мы с воспитанником наговоримся. И хотя наш разговор он слышать не мог, в аккурат под мою последнюю реплику произнес:
– Зови меня Импу. Я бог смерти и судья богов. Мои жрицы принесли тебя сюда, чтобы ты мог выполнить свое предназначение – стать жрецом Сутеха, моего брата.
И замолчал. Мол, осознай и гордись, смертный. Великая честь тебе предложена, радуйся. Уж не знаю, на что он рассчитывал, вываливая такое выросшему в христианской традиции мальчику, но, наверное, на то, что Стефан ему ответил.
«Кто такой Импу?» – спросил он сначала у меня.
Пришлось коротенько рассказать парню о языческих богах и их происхождении. Стефан послушал, послушал, да и выдал вслух:
– А у твоего брата тоже голова собаки?
Молодка, та, которая раньше была Малой, прыснула. Видать, не успела еще изжить в себе девчоночьи рефлексы. Старица шикнула на дочь, после чего та сразу виновато опустила взгляд. И только благодаря этому не заметила, как шевельнулся лежащий на платформе и временно всеми забытый Гринь.
Анубиса эта детская дерзость не разозлила, а, скорее, позабавила. Он пару раз кхекнул, видимо, так песья глотка изображала смех, после чего довольно дружелюбно ответил:
– Древние боги, будущий жрец, могут принимать любой облик. Смотри!
Он сбросил плащ, под которым из одежды имел только причудливую не то юбку, не то набедренную повязку, и развел руки в стороны. Тут же мускулистая его фигура потекла, и мигом позже перед нами стоял уже не человек с шакальей головой, а настоящий шакал. Только не мелкая псина, а животное около двух метров в холке, с массивной грудью и сильными передними лапами. Корпус этого, с позволения сказать, шакала к крупу сужался, на самом конце имея некое подобие хвоста, только очень короткого.
Затем тело твари вновь потекло туманом и превратилось в мужчину. Но не того, который нас встретил на островке, а другого. Высокого, около двух с половиной метров, бронзовокожего и с нездешними чертами лица. В черные, длинные, как у бабы, волосы были вплетены кусочки камня, золотые обереги и человеческие нижние челюсти. Переносица зачем-то пронзена каменной шпилькой зеленого цвета, а черные глаза подведены ярко-синей краской.
