Более того, мне сказали, что я должен сам стелить себе постель и мести комнату. Что до первого, то тем лучше, ибо они стелили ее чрезвычайно дурно, а мне нравится самому стелить себе постель. Но что до второго, то, к сожалению, это дело безнадежное; здесь недосмотрели мои родители, поскольку никогда не включали подметание в программу моего образования. Они ну уж никак не могли предвидеть… многих вещей. Если бы даже и предвидели, ни в одном постоялом дворе во всей стране не нашлось бы слуги, который мог бы подержать для меня свечку на подметальном факультете. Между тем, я умоляю вас устроить, чтобы кто-нибудь преподал мне несколько уроков. Я предлагаю, чтобы человек, который меня здесь обслуживает, мел комнату раз в неделю на протяжении следующих четырех или пяти лет: я буду следить за каждым его движением, и вы увидите по прошествии этого периода обучения, что я смогу мести не хуже него.
В течение семи долгих лет пребывания в Венсеннском замке мне позволяли пользоваться ножами и ножницами, и в этом отношении никогда не возникало ни малейшей проблемы. За эти семь лет я совершенно не улучшился, это я признаю, однако и не ухудшился. Не будете ли вы столь добры, чтобы указать им на этот факт и, соответственно, сделать так, чтобы мне вернули право использовать эти два предмета?
Я раздет до нитки, слава Богу, и в скором времени я буду гол, как в тот день, когда появился на свет. Мне не разрешили ничего с собой забрать, без всяких исключений, даже рубашку, а просьба забрать ночной колпак заставила лакея разразиться площадной бранью, де Ружемона – орать до хрипоты, вследствие чего я все там оставил, и теперь самым настоятельным образом прошу, чтобы вы привезли мне на первое же свидание две рубашки, два носовых платка, шесть салфеток, три пары домашних туфель, четыре пары хлопчатобумажных чулок, два хлопчатобумажных колпака, две сетки для волос, шапочку из черной тафты, два муслиновых галстука, халат, четыре небольших куска льняного полотна квадратной формы размером пять дюймов с каждой стороны, которые мне нужны, чтобы промывать глаза…»
В этом письме маркиз де Сад и не скрывает своей иронии, но то, что описывается дальше, вообще находится где-то за гранью…
Посмотрим сами. Неверный муж, который еще совсем недавно довел свою жену до ухода в монастырь, теперь требует, чтобы она привезла ему в новое место заключения несколько книг (по списку), а также «подушечку для зада», подбитые мехом домашние туфли, два матраца, полдюжины банок варенья, шесть фунтов свечей, пинту кельнской воды («более хорошего качества, чем та, что вы присылали в последний раз, которая никуда не годилась»), пинту розовой воды для глаз и т. д. и т. п.
