Даже не задумалась.
Седьмой, девять осталось. Примерно.
Теперь в часовню.
* * *
Конечно, идти по прямой Яна не могла. Да и не собиралась. Она тут что – в мишени нанималась? До часовни было метров двадцать, не так много, но ведь пройти расстояние надо.
Яна плюнула – и принялась избавляться от юбок.
От лифа не надо – под ним жилет с драгоценностями. В изгнание император и его семья тащили на себе несколько килограммов ценных побрякушек. Чтобы уж точно не жить бедными родственниками.
Панталоны? Да по меркам двадцать первого века – это полноценные шорты-бермуды! Сойдет! Только вот… разрез, конечно. Да на самом интересном месте… ноги выше головы лучше не задирать.
Память услужливо подсказала Яне, как они приехали в этот дом. Их специально решили поселить на отшибе, чтобы народ не расправился с семьей бывшего императора…
М-да.
Когда они вышли на вокзале, их встретила толпа. И не с цветами – в императора полетели гнилые овощи и тухлые яйца. И люди кричали, грозились их убить, говорили о своей ненависти…
На Анну это произвело тягостное впечатление.
Яна даже плечами не пожала. Такие митинги она и сама могла организовать. «Флешмоб» называется. День дайте – и соберем толпу, которая будет кричать хоть «долой царя», хоть «свободу попугаям». Не знаете вы, что такое пиар-технологии!
Дом был удобен тем, что стоял на отшибе. Чей он был? Кто построил и дом, и часовенку?
Яна не знала. Не знала и Анна.
Повезло – рядом, в пределах видимости, жилья не было. Из города сюда надо было ехать где-то полчаса.
Вокруг дома – здоровущий сад. Яблоки, между прочим, хоть ты собирай да суши, а то компоты, варенья… да и на зиму сложить…
Яблоки Яна любила. Особенно «Жигулевские». Ты ж моя прелесть! Ладно, потом поедим. Рот аж слюной наполнился при мысли о сочном зеленом яблочке. Но это – потерпит.
Итак, надо добраться до часовни.
Пешком – никак. А вот ползком, чтобы не увидели…
Яна сможет проползти. Тут как раз еще изгородь зеленая, живая, удобная, пока не облетевшая…
Она улеглась на живот и поползла, матерясь на с-собачьи ветки и сучки. Ничего, тут недолго. Зато со стороны ничего не видно.
Так она и думала. Стоит у двери часовни мужик и…
ГАДЫ!!!
Нагло хрупает яблоком!
Дожевал, отшвырнул огрызок, едва не попав по голове ее высочеству, кстати говоря, и скрылся внутри.
– Вы тут закончили, …?!
Ага.
Сколько Яна помнила, церкви страдали вот не особо за веру. А за церковную утварь. Это еще Генрих Тюдор обнаружил, что из крестов и чаш прекрасно получается золотая и серебряная монета. Ну а здесь – продолжили.
