ПО ЭТУ СТОРОНУ. Мне привиделось как-то, что Истина – всего лишь проводник, ведущий меня прочь от своего дома, по тесной и угрюмой дороге.
Чем дальше мы уходили, тем мрачнее и тревожнее становилась окружающая нас местность, тем чаще оглядывался я назад, туда, где сверкал всеми красками оставленный мною мир.
Сумерки окутали наш путь, они размыли пространство и исказили перспективы, лишив свершавшееся достоверности. Впрочем, и сама Истина становилась с каждым шагом все призрачней. Она уже утратила свою красоту и величие, и теперь, горбясь и тяжело дыша, мало-помалу теряла свои привычные очертания. Шаг ее стал нетверд и голос едва слышен. Правда, она еще нашла в себе силы встать на моем пути, когда я малодушно повернул прочь, завидев впереди цель нашего странствия, – мрачную, высокую дверь в скале – свидетельницу окончания пути. Я скорее догадался о ее существовании – так густ был окружавший нас мрак.
– Куда она ведет? – спросил я, оглядываясь в поисках моей спутницы. Я еще успел разглядеть ее тающий силуэт и гаснущую улыбку. Потом я услышал ее смех. Его причины сомнений не вызывали; ведь она возвращалась назад, туда, где ей предстояло властвовать и пленять, где вновь к ней должны были вернуться вечная молодость и могущество.
– Есть двери, которые существуют совсем не для того, чтобы куда-нибудь вести, – услышал я напоследок ее тихий голос. – Потому что ведет одна только Истина. Правда, лишь по эту сторону и до этой черты…
Возможно, мы находим себя в этом мире, чтобы обручиться с ненавистью. Она – наша истинная природа и мы живем и дышим только потому, что не устаем ненавидеть. Она – наша надежда. Это значит, что если ее и возможно с чем-нибудь сравнить, так, пожалуй, только с костылем, на который мы опираемся, чтобы не упасть на скользкой тропе, которая все дальше и дальше уводит нас. Куда же она ведет нас, эта тропа, которую мы ненавидим тем сильнее, чем отчетливее делается для нас невозможность понять ее назначение?.. Мы ненавидим каждый сделанный нами шаг (каких усилий они требуют от нас!) и те шаги, которые нам еще только предстоит сделать. Мы ненавидим и саму необходимость, понуждающую нас делать эти шаги, но еще больше – цель нашего странствия, о котором мы знаем так же мало, как и о том, что осталось у нас за спиной… Свернуть в сторону, зарыться с головой в придорожную траву и уснуть, чтобы видеть во сне бесконечные пространства и прохладные леса, вместо этой опостылевшей дороги. Но ненависть не дает нам покоя. Она просачивается в наши сны, словно подземная вода, она тревожит и будит нас, чтобы вести дальше и дальше, чтобы расти с каждым сделанным нами шагом. О, это ненавистное небо и ненавистная земля!.. Быть может (а сегодня мне хочется думать только так), мы умираем только затем, чтобы наша ненависть, наконец, осуществилась.
