Они подъехали к какому-то совершенно обычному многоквартирному дому в тихом районе. Здесь не было привычных ограждений, какие устанавливает полиция, пока работает на месте преступления. Не было людей и автомобилей с мигалками.
– Что это за адрес? – спросил Олег, который еще в дороге успел переговорить с начальником управления.
– Квартира с почасовой оплатой. – Глаз в пути более-менее взял себя в руки, но выглядел по-прежнему очень несчастным.
– Ненавижу эти почасовые бордели, – раздраженно прокомментировал начальник отдела, выходя из автомобиля. – Только непонятно, что здесь могла забыть Надюха.
– Там… – Детектив так и не решился рассказать начальнику и Алисе, что их ждет наверху. – Ты сейчас сам все поймешь.
– Почему нет экспертов и группы? – Олега вся эта таинственность нервировала все больше. – И вообще, как вы узнали?
– У Нади сегодня был выходной, – торопливо стал рассказывать детектив, ускорив шаг, чтобы показывать начальнику дорогу. – Никто из нас ее не видел. Она никому не звонила. Вечером я задержался в отделе. А тут звонок…
– О ней сообщили конкретно вам? – удивилась следовавшая за ними Алиса.
– Да. – Глаз послал ей тоскливый взгляд. – Труп нашла хозяйка квартиры. Срок аренды истек, она пришла. И… на тумбочке у кровати была визитка Нади. Хозяйка увидела слово «полиция». Сначала она позвонила на сотовый Мышки, но тот был отключен. Тогда она набрала номер отдела. Валя взяла трубку…
Они поднялись на третий этаж, где одна из дверей была приоткрыта. Олег решительно шагнул внутрь, Алиса аккуратно проскользнула за ним. В узкой прихожей стояла какая-то тумба, на стене висело маленькое зеркало и пара крючков для одежды. Алиса увидела все это мельком, пока они спешили дальше, в единственную комнату в квартире.
Олег влетел в помещение первым и резко остановился, будто врезался в преграду.
– Какого!.. – Он уже собирался наорать на подчиненных за дурацкий злой розыгрыш, но замолчал.
Начальник отдела быстро осматривал место преступления. Полупустая комната, где у стены сидели его сотрудники. Серега, который сейчас выглядел по-настоящему серым, потерянным и несчастным. Валька, съежившаяся и зареванная. А в полутора метрах от них – старая кровать с посеревшим несвежим бельем и труп женщины… Черные чулки, один из которых спустился ниже колена, широко разведенные ноги, яркое вульгарное белье, черный парик с прической «под пажа». Тонкие руки раскинуты в стороны и прикованы наручниками к металлической спинке кровати. Рана на шее – кровавая полоса. Алые губы, белила, жирные черные стрелки у глаз, неоново-синие тени на веках, и пустые глаза… Надюхи.
