— Как такое возможно?
— Я ж тебе толкую, — пояснил Лу-Ла, — это Сапфира — Город на столпе!
— Она такая огромная? Мы ведь ещё далеко, — растерянно произнес Игорь.
— Она грандиозна! — с благоговением в голосе произнёс всадник, — я видел всякое, но такого никогда. Хоть меня оттуда и выбросили, но я восхищён владыками, создавшими такое. Когда мы подойдём ближе, ты сможешь видеть только изнанку Сапфиры, а она, знаешь, не очень. Поэтому любуйся, пока возможность есть.
— Как же такая громадина держится? Она ведь должна рухнуть от собственного веса.
— Вот скажи мне Игорь, ты дурак или притворяешься? Без обид. Объясни мне для начала, как летают жареные птицы, и я сразу объясню тебе, как держится такой город и не падает.
— Я понял, — сказал Игорь, — появление жареных птиц, фаршированных фруктами мне не объяснить. Это магия.
— Точно! Как и то, что я не могу слезть коня и по-человечески сходить по большому, — сказал Лу-Ла, — но, скажу тебе, город грандиозен. Я, к сожалению, не смог его как следует изучить, но то, что я видел — бесподобно. Там много уровней: есть которые ниже уровня поверхности, есть и те, которые выше. Город разделён на сектора: в каждом секторе живёт разный народ и управляет им ставленник владык. Я видел людей похожих на нас и видел людей, кожа которых темнее, чем место под хвостом у моего коня. Видел карликов и великанов, а чего я не видел — известно лишь вездесущим богам, да владыкам Сапфиры. Там средоточие множества культур, знаний и искусства. Там праздник красок и музыки, там веселье и тоска, там горе и счастье, там всё!
— Ты, я вижу, в полном экстазе, от Сапфиры, — резюмировал Игорь, выслушав восторженный монолог всадника, — тебя там высмеяли, потом тебя изгнали. Неужели всё это меркнет с тем, что ты успел увидеть?
— В моей родной земле жизнь размерена и спокойна, — отвечал Лу-Ла, — за исключением небольших радостей, типа похода в кабак или бордель, ничего не происходит. А на Сапфире кипит жизнь. Ты поймёшь, тебе придётся встретиться со всеми её проявлениями. Ты познаешь и самое дно, и, быть может, самую высь. Если повезёт, конечно.
— Я…я хочу домой, — вдруг сказал Игорь, — мне не хочется авантюр и ничего такого. Ведь я уже итак надолго застрял. Сколько я здесь?
— Не грусти, — сочувственно сказал всадник, — я тоже тогда упал духом, но владыки передали мне, что время относительно. И я должен радоваться подаренным мне лишним годам, ибо, если я вернусь домой, то попаду туда в тот же самый час, когда исчез. Никто ничего не заметит, но у нас с тобой, Игорь, будет, что вспомнить.
